«А вы ноктюрн сыграть могли бы на флейте водосточных труб?»
Я не знаю, не представляю, как, когда, в какой момент из какафонии множества окружающих звуков в голове (или в душе?) отдельного человека вдруг зарождается гармонически слаженная, наделённая особым смыслом, затрагивающая все чувства мелодия.
Так же рождаются у кого-то из людей ритмические стихотворные строки, выскакивают из таинственного небытия чеканные рифмы, а иногда стихи обходятся и без них. Поэт и сам порой не знает, как это происходит, но единожды ощутив зуд этого своего особого взгляда на мир через ритмически выстроенную мысль, остановиться уже не может. Как заметил однажды Юрий Назаров, «…строки льются не дождём, не из под туч, а свыше!»
И льются, и льются эти дивные строки на нашего земляка так интенсивно, что за несколько последних лет складывается у него уже четвёртый подряд авторский сборник под названием «Мои маленькие пародии».
Читатели, внимательно следящие за творчеством своего земляка, знают особенности автора. Их привлекают его надёжность и приверженность правде жизни, откровенность и размашистая шероховатость стиха, и ничуть не скрываемая простая мужицкая простота. И, наконец, то, что всегда особенно ценится в народе, это чувство глубинного юмора, умение нетривиально, с весёлой искоркой взглянуть на любые, даже самые сложные ситуации. Прямо скажем, это свойство не раз выручало нашего автора – бизнесмена Юрия Назарова в сегодняшней не предсказуемой текучке прозаических будней.
Поэтому не случайно ворвался в его творчество жанр пародии. Вот уж где разгулялась вся его едкая ироническая сущность, выплеснулось сдерживаемое, зажатое условностями призвание. Назаров, знакомясь с творчеством собратьев по перу, порой весьма маститых, а значит, как правило, и «неприкасаемых», легко находит такие места, такие строки, которые цепляют его вглубь идущую мысль. Иногда это странный диссонанс звуков или образов. («ОРЗ» :«Я сквозная, я сквозная, вся любовь сквозит в глазах» — И. Векшегонова:
— У меня от сквозняков
Чирей выскочил где надо…
… Это житина созрела, —
Кто бы плюнул поскорее
С сочной рифмой на устах…
В других случаях сквозит некая горечь сопоставления:
Судьба
«Мы медленно себя осознаём
И горечи своей не понимаем.
Свой судьбы глубокий чернозём
Не так рыхлим, как на пласты ломаем.
Мих. Орлов»
— В моей судьбе так много чернозёма –
Копаться трудно в ней, но с помощью песка
Я разрыхлился на Турксибе, а в Поволжье
Обуяли меня голод и тоска.
Копал пластами я целинные гектары.
Зарос бурьяном только творческий надел.
Не закосить ли мне случайною строкою
Под тех поэтов, что ещё пока у дел?…
И очень часто мы встречаем назаровскую злую иронию, и как мне кажется, весьма заслуженную.
Про верюлюда
«Он не живет в опрятных горницах.
Сухой песок ему кровать.
Зато имеет право горбиться
И привилегию – плевать.
Анна Гедымин»
Про поэта
— Поэты пишут обо всём,
Что под ногами и что выше:
О молодом герое дня,
О старике, что еле дышит.
Он может сердцу подарить
Благоухающую розу,
Шипами может парой фраз
Встать в позу…
Сатирой плюнуть каждый рад
В прославленные лица.
Имеет право он писать
И привилегию – глумиться.
А почитайте пародию – дополнение «Субпродукт» к стихотворению Конст. Ваншенкина:
«Как с этим станете бороться?
Кто обнаружит и сличит?..
Опять из книжки стихотворца
Строка Твардовского торчит»
Кратко. Хлёстко. И очень даже современно.
Есть у автора пародии, которые читаешь с улыбкой («Курильщик», «Про навоз»), с грустью («Благословляю»), реже – с проблесками некоего оптимизма («Я спросил у ландыша»). Но чаще всего перекройка нашего поэта известных (и не очень) авторских срок обязательно вызывает у читателя брожение мысли, удивление, сопереживание или даже сочувствие. Но равнодушным не оставит. Это уж точно.
Теперь вернёмся к началу этого предисловия и новой книге Юрия Назарова. Как это у Маяковского: «А вы ноктюрн сыграть смогли бы на флейте водосточных труб?»
А ведь Юрий это и делает. Он играет — уж не знаю – на флейте ли? – но на «водосточных трубах» точно. Свои «ноктюрны» — музыку своих стихов — он слышит сам, слышит везде и во всём. Она сходит к нему, как он и признаётся, откуда-то свыше. Она окрашивает его рабочие будни в особые тона – тона радости и печали, серой серьёзной озабоченности и солнечных ярких бликов на голубых волнах любимого им Селигера. Его «ноктюрны» — его неустанное творчество.
Алла Логинова,
член Союза журналистов России, заслуженный работник культуры РФ