25 января ветерану Великой Отечественной войны Нине Викторовне Фоминовой
исполнилось 90 лет
Старый одноэтажный деревянный дом барачного типа спрятался в середине улицы Садовой. Он неблагоустроенный, в нем печное отопление и нет ни водопровода, ни канализации. Живут здесь всего три семьи, в том числе ветеран войны и труда Нина Викторовна Фоминова.
— С первого дня войны и до её победного окончания, 9 мая 1945 года, я работала на железной дороге. Охраняли наши два моста – Рудинский и в Емше. Дежурили в три смены. Днем укрывали эти важные стратегические объекты кустарником, а ночью рубили ветки, чтобы утром замаскировать ими пролеты мостов, — начинает рассказ о пережитом ветеран войны и труда.
По переплетениям ограждения моста подростки забирались на самый его верх и крепили ветки, постепенно спускаясь вниз. При налете фашистских самолетов бросались врассыпную. В годы Великой Отечественной, как известно, Осташков не бомбили, а железнодорожным путям и станции доставалось нещадно.
Били зенитки, взрывались бомбы, юные мастера маскировки замирали от страха в своих укрытиях. Вражеские самолеты улетали, и дети опять брались за порученное им дело.
Вместе с подростками «охраняли» Рудинский мост и старушки с иконами. Каждый день они приходили на свой «пост» и, по выражению нашей героини, обегали его с ликами святых.
— А потом нас, воспитанников школы ФЗО № 16 станции Осташков, где я училась с декабря 1943 года по июнь 44-го, тридцать два подростка, собрали и хотели отправить в Сибирь, отобрали паспорта и повезли. Но вместо Сибири привезли в Старую Руссу. Здесь высадили и на долгие месяцы оставили в этом городе работать. Да и города-то практически не было – всё разрушено, голая пустыня. Пилили лес, потом корили его и из этого материала строили двухэтажные домики. А паспорта наши отправили в контору 5-й дистанции зданий и сооружений в Бологое. Контора эта сгорела и наши паспорта вместе с ней. Надо было выправлять новые. Как меня ругал начальник паспортного стола, до сих пор помню! Но я же не потеряла документ, он сгорел, причем, не у меня одной, — высказывает старую обиду собеседница.
Потом были другие станции, полустанки и разъезды Калининской железной дороги – так в те годы называлась нынешняя Октябрьская ж/д. Нелидово, Ржев, Великие Луки, Бологое, Торопец, Андреаполь, Куженкино, Черный Дор и другие. Ремонтировали вокзалы, восстанавливали стрелочные посты, крыли крыши, грузили лес. Все строительные и ремонтные работы, а также подготовка к ним были на плечах подростков. «Зато все кости болят теперь», — комментирует тяжелые воспоминания бабушка.
— Помню, на одной из станций в полуразрушенном здании лежали раненые. Холодно, сыро. Мы зашили досками зияющие дыры, оштукатурили. Как благодарны были нам потом эти люди. А ещё навсегда запомнилось срочное задание, порученное нашему отряду: надо было за один месяц построить военный склад. Построили в заданный срок. Даже оштукатурили. Доводилось и умерших в осташковских госпиталях хоронить, — влажнеют от навернувшихся слез глаза пожилой женщины.
После войны, в 1949 году, Нина Викторовна вышла замуж. Мужа нашла в своей организации.
— Пять лет детей не было, видимо, сказывались те непосильные работы в годы войны. Потом родила дочку, Таню. А потом ещё восемь лет не могла родить. И, наконец, появился ещё один ребенок – сын Коля, — рассказывает бабушка Нина. – Декретный отпуск раньше был короткий, не как сейчас. Оставляла детей с мужем — мы с ним прожили 48 лет, — а сама уезжала в командировки, бывало, и на неделю — куда-нибудь в Андреаполь или Ржев. А первое время после того, как расписались с мужем, жили в разных брошенных домах. Увидим дом бесхозный и поселимся в нем. Своего жилья в Осташкове не было, я ведь родом из Фировского района. А с 1957 года живем здесь, на Садовой, у самой железнодорожной станции, с которой связана вся моя трудовая жизнь.
5-я дистанция зданий и сооружений Калининской ж/д, впоследствии переименованной Октябрьской, — единственное место работы юбиляра. Пятьдесят пять лет отдано ему. Все эти годы она занимала простые должности: маляр, штукатур, рабочая. И куда бы ни бросала жизнь эту женщину, везде она трудилась на совесть. В трудовой книжке – множество записей о поощрении за безупречный труд, успехи в соцсоревновании, благодарности. Есть в наградном арсенале Нины Викторовны медали, знак «Фронтовик 1941 – 1945», почетное звание ударника коммунистического труда. Работала Н.В. Фоминова до шестидесяти лет, в 1996 году ушла на заслуженный отдых.
У бабушки Нины четыре внука и четыре правнука. Недавно, в день юбилея, родные побывали в гостях у неё и вместе с подарками вручили сладкую медаль «Самой молодой бабушке». Она и на самом деле такая: отличная память, ясный ум, интерес к жизни.
В день девяностолетия прислал поздравление с юбилеем Президент Российской Федерации. В нем – благодарность за самоотверженный труд в годы войны и пожелание всяких благ. Нина Викторовна бережет это письмо, но показывая его, говорит: «Я не плачу, душа моя плачет». Видимо, потому, что прожив такую тяжелую жизнь, вынуждена коротать старость в неблагоустроенном доме с печным отоплением и холодным туалетом на улице. Да и соседи попались очень шумные – нет покоя пожилому человеку.
Ей бы на склоне лет жить в отдельной квартире со всеми удобствами, но в президентском указе о предоставлении такого жилья ветеранам Великой Отечественной войны нет категории «труженик тыла», обозначенной в удостоверении ветерана ВОВ Нины Викторовны Фоминовой как пункт 20.
Галина БУКРЕЕВА
Фото автора