На следующей неделе, 24 августа, художнику, педагогу и другу редакции газеты «Селигер» Александру Зазынову исполнилось бы 74 года. Он ушёл из жизни 28 сентября прошлого года. С того самого дня обсуждается вопрос присвоения его имени Осташковской художественной галерее.
На днях мы с коллегой вновь вспоминали Сан Саныча. Разговор плавно вернул нас к этой теме. Напомню, что с просьбой рассмотреть соответствующее предложение к главе Осташковского городского округа Алексею Титову в прошлом году обратился Общественный совет. После редакция организовала опрос в социальных сетях, участие в котором приняли сотни респондентов. Из них 93 процента инициативу поддержали. На сей момент решение не принято, и на то есть свои причины. Некоторое количество известных в городе общественных деятелей выступает против. О причинах мы можем только догадываться.
Возможно, причина в том, что биографию художника кому-то хотелось бы видеть более выхолощенной, стерильной, что в прежнюю эпоху почиталось признаком высокой культуры и нравственности. Но мне, откровенно говоря, трудно вообразить творца, лишённого живого начала и внутренних противоречий.
Мы можем себе представить такую биографию. В случае с Александром Зазыновым она могла бы выглядеть так: «Александр Александрович Зазынов – педагог, художник, оформитель, стоявший у истоков создания художественной галереи в Осташкове. Родился 24 августа 1947 года. В 1997 году, в возрасте 50 лет, окончил тверское художественное училище им. А.Г. Венецианова. Участник межрегиональных, областных и городских выставок. С 2007 года член Союза художников России. Награждён почётной грамотой Губернатора Тверской области, почётной грамотой департамента культуры Тверской области, имеет звание «Почётный работник культуры и искусства Тверской области» (2010 г.). Внёс весомый вклад в популяризацию изобразительного искусства, выступал просветителем и воспитал не одно поколение молодых художников. Умер 28 сентября 2020 года».
В этой биографии нет ни слова о его детдомовском прошлом, которое, безусловно, повлияло на характер художника. Не передаёт она всех тех волнений, что испытывал Зазынов, обретя в почтенном возрасте семью. Мы не знаем ничего о его попытке стать частью того, чего он был лишен практически всю жизнь. Но зато всем известна внешняя сторона всего этого. Сан Саныч крепко выпивал, и часто бывал не сдержан. Кажущийся таким спокойным и даже немного замкнутым, в один момент, по самому незначительному поводу, он мог разразиться гомерическим смехом. Мог громко заявить из зрительного зала во время драматического представления: «Я этого не понимаю!» Мог пуститься в жаркий спор, яростной канонадой грубых реплик истребляя оппонента. Да, он всецело отдавался эмоциям, сгорая в них без остатка. Зазынов сгорал у всех на глазах, и никто не смел этому помешать. Он не умел жить осторожно, беречь себя, и чувствовать наполовину. Не научили в детстве.
Не уверен, что кто-то вправе судить Александра Александровича за эти особенности характера. Не могут они перечеркнуть его вклада в развитие искусства Селигерского края. Я умышленно избегаю рассуждений о художественном таланте Зазынова. Тема эта слишком сложна, чтобы браться за неё, используя чисто дилетантский подход.
Профессионалы довольно высоко ценили его акварели. Считаю, что, говоря о достоинствах Зазынова и праве на увековечивание имени на стене галереи, мы должны учитывать все аспекты деятельности. Он художник, журналист, оформитель, председатель местного отделения Всероссийского общество охраны памятников истории и культуры, общественный деятель и, если не прежде всего, педагог. В общении с детьми Александр Александрович не был несдержан и вспыльчив. С ними он был добрым и открытым ребёнком, настоящим другом.
Что же касается сложной биографии и буйного нрава, то напомню: чудаковатый пьяница «маляр Нико» (Нико Пиросмани) всегда был готов за еду и выпивку расписать вывеску, разрисовать тачку или просто покрасить стенку; русский гений Саврасов отмечал окончание каждого шедевра огромным количеством водки, которую закусывал лишь клюквой; Винсент ван Гог, Эдгар Дега и Эдуард Мане предпочитали абсент. Их сложные судьбы, столкновения с современниками, нравы и характеры сегодня не отделимы от творчества и потому являются равнозначно ценными. На основе их биографий снимают фильмы и пишут книги. Никто уже не морщится и не перешептывается, вспоминая эти имена.
Андрей РЯБОЧКИН