Тяжелое послевоенное детство заставило Назмутдинова в шестнадцать лет начать свою трудовую биографию. Работал он тогда помощником машиниста паровоза.
После службы в армии вновь уехал в Казахстан, где в городе Актау окончил техникум и получил специальность механика. И благодаря этому, Рафаил Назмутдинов практически сразу возглавил специализированную передвижную колонну треста «Сантехсельхозстрой» в Караганде. Затем работал в тресте «Карагандаоблстрой».
Обучаясь в Целиноградском сельскохозяйственном институте, Рафаил Габитович руководил «Ремстройтрестом» при Карагандинском облисполкоме, где главным инженером у него работал молодой, но очень грамотный, трудолюбивый и ответственный специалист Владимир Семенович Юдкевич.
Позже, несмотря на разницу в возрасте, они стали хорошими друзьями.
В 1968 году Юдкевич переехал в Осташков Калининской области. Поближе к родителям. Здесь в эти годы был создан новый строительный трест «Селигерстрой», призванный обеспечивать развитие курортной зоны.
Владимир Юдкевич занял должность главного инженера этой организации, а через некоторое время порекомендовал Назмутдинова начальнику Калининского территориального Управления строительства в качестве руководителя треста «Селигерстрой».
В последующие годы Рафаил Габитович занимал ответственные посты в народном хозяйстве СССР. В том числе восемь лет Назмутдинов работал в Совете министров РСФСР.
В 1994 году вышла в свет книга Р.Г. Назмутдинова «След на земле», рассказывающая о сложных хитросплетениях его непростой судьбы. Достойное место в ней заняли воспоминания автора и строителя с большой буквы об Осташкове.
Разумеется, формат нашей районной газеты не позволяет опубликовать их целиком, поэтому текст из книги приводится с большими сокращениями. Однако и он поможет читателю окунуться в атмосферу созидания и поучиться у наших дедов и отцов ответственному отношению к делу и людям, их проблемам. И еще Назмутдинов был из плеяды руководителей, способных достучаться до любого министра.
Один из экземпляров книги «След на земле» автор адресовал своему бывшему коллеге по тресту «Селигерстрой» Алексею Степановичу Гунину, вдова которого Валентина Александровна поделилась со мной содержанием книги.
Олег СЕВЕРОВ
Рафаил Назмутдинов:
Мы сыграли не последнюю роль в развитии
Осташковского района
Глава I
Когда предложили мне работать управляющим трестом «Селигерстрой», или управляющим трестом в городе Торжке, я попросил два дня на размышление…
…Володе я рассказал о беседе в Обкоме. Решили поехать в Осташков. С нами был Главлюк Петр Николаевич, работавший вместе с Володей. Когда сошли с поезда, у меня просто заболели глаза от неописуемой красоты… Сам Осташков — город небольшой. Проживает здесь всего двадцать пять тысяч человек. По существу в город никто не приезжает и никто из него не уезжает.
После организации строительного треста положение дел резко изменилось, приток людей увеличился. Но жителей города это не обрадовало. Скорее наоборот. Они начали писать письма во все инстанции с жалобами на то, что их якобы ущемляют в правах. Володя это хорошо знал. Как говорится — испытал на собственной «шкуре». Но он не спешил рассказывать о своем опыте. Боялся, что не стану работать.
Прежде чем назначить управляющим трестом, пригласил меня на беседу Первый Секретарь Горкома — Сидорский С. С. Судьба этого человека здорово похожа на судьбу автора книги «Как закалялась сталь». Постараюсь об этом рассказать чуть позже. Когда вошел в кабинет, он мне показался очень странным. С трудом встал из-за стола, подошел, поздоровался и попросил сесть. Сам с трудом уселся напротив. Короче, был похож на инвалида. Беседа была очень интересной. Он рассказал про коллектив, про работу треста:
— У нас с трестом ничего хорошего не получается, — сокрушался секретарь. — Управляющий прописан в Москве, переехать в Осташков не хочет. По пятницам он уезжает домой и только во вторник возвращается. В городе своих строителей нет. Свободного жилья нет. Общежитий тоже нет. Все это не дает возможности пригласить специалистов из других городов. Планы большие.
Неоднократно принимались Постановления Совета Министров РСФСР о развитии Селигерского края, но они почти не выполнялись. Основные профессии у местных жителей — промысел рыбы и кожевенное производство. Правда, кожевенный завод допотопный, реконструкции не было со дня основания. Правильно говорят: «Где нет строительства, там нет жизни». Строить-то некому…
… Приступил я знакомиться с коллективом треста. Отделы были укомплектованы, но, к сожалению, многие занимали должности не по специальности. Я понимал, что в этом городе не было возможности подобрать строителей — это полбеды, страшно другое: на работу принимали по родственным связям — это окончательно подрывало работу не только в тресте, но и в подведомственных организациях. Я уже не говорю о проведении технической политики. Стоило поставить вопрос об освобождении от работы сотрудника, сразу по цепочке принимались меры с подключением всех рангов, чтобы отменить мое решение. Я рассматривал эти вопросы принципиально, конкретно, каждый отдельный случай, как требует производство.
Решил я поехать в Москву к министру строительства СССР товарищу Караваеву, рассказал ему все как есть. Он спросил:
— Что нужно от министерства и какие вопросы необходимо решить?
Министр выразил озабоченность положением в тресте «Селигерстрой». Неоднократные Постановления Совета Министров о развитии Селигерского края не выполнялись. Я изложил вопросы в перспективном плане и рассказал, какие проблемы мне нужно решить безотлагательно. Основной вопрос — необеспеченность строителями. Для решения задачи необходимо привлечь инженерно-технических работников и рабочих с других областей. Для чего необходимо разрешить пятьдесят процентов жилья и общежитий, сдаваемых и строящихся объектов, заселять вновь принятыми работниками сверх установленной очередности. Я предложил — если в приглашенных семьях будет два строительных специалиста, давать сразу квартиру, если один — предоставлять общежитие. На месте этот вопрос решить не можем, так как объединенный профком треста категорически возражает…
Глава II
После профсоюзного собрания наступило время относительного затишья. Прекратились склоки, наветы. Работать стало намного спокойней.
И вот тогда, уже без нервотрепки, началась настоящая творческая работа. Вы знаете, бывает такое состояние, когда петь хочется. В ту пору, когда все спорилось, когда люди понимали друг друга с полуслова, именно тогда, удалось сделать по-настоящему большие дела. К примеру, у нас не было своего цеха железобетонных изделий. И все железобетонные конструкции приходилось возить с восьми заводов. А каждый из них находился минимум в двухстах километрах. Арифметика здесь простая. Не трудно подсчитать, в какую «копеечку» нам это вставало.
Решили строить свой цех по выпуску железобетонных конструкций. Заложили нулевой цикл. Но строительство железобетонного цеха ничего не дает ввиду отсутствия теплоснабжения. Строить новую котельную очень накладно — дорого и долго, более того, отсутствовала проектно-сметная документация и оборудование. Хотя было половинчатое решение вопроса, но строительство продолжали по эскизам. Одновременно искали пути решения. Посоветовались с инженерно- техническими работниками треста и пришли к единому мнению — приобрести паровоз. Но, к сожалению, в эксплуатации их уже не было. Мы обратились в Министерство путей сообщения, оказалось безрезультатно. По неофициальным каналам, нам посоветовали обратиться в Грузинскую ССР. Мы убедились, что там действительно все продается и покупается. Получили паровоз вполне приличный в технически исправном состоянии. Безусловно, были трудности при перегоне, но самое главное — цель достигнута, остальное — осуществим. Построили железнодорожный тупик, провели все коммуникации подачи воды. Обеспечение жизнедеятельности паровоза оказалось очень сложным. Но наши бесконечные поиски давали свои результаты — заключили договор с железнодорожным депо, чтобы другим паровозом каждую неделю заполняли тендер водой. Время наступило запустить паровоз в эксплуатацию. Укомплектовали машинистами, кочегарами, предъявили котлонадзору, и, наконец, наш долгожданный паровоз задымил. Одновременно провели подготовительные работы для бесперебойной работы в зимних условиях.
Через месяц цех запустили. Вот это была победа! Мы ходили гордые, как именинники. Не удивительно, такое дело удалось сдвинуть. Свой бетонный цех!
В день открытия устроили небольшой митинг. Нас поздравил секретарь горкома партии Смирнов, председатель горисполкома Тимофеев. Были цветы, музыка, тосты.
После пуска цеха, у нас словно крылья выросли. Мы поняли, что можем добиться больших успехов сами, без чьей-либо помощи. Вскоре мы построили базу управления механизации, центральный склад, подвели железную дорогу. Но это все для себя. И эта работа не главная. Главная работа — на город. А в Осташкове мы продолжали строить большие очистные сооружения, закончили строительство гостиницы, комбината бытового обслуживания. Много строили жилья, домов отдыха. Много сложных объектов возводил наш коллектив на известных турбазах: «Сокол», «Селигер», «Юность», «Селижарово».
Условия строительства были очень сложные. Дорог в то время не было. Материалы приходилось доставлять по воде. Только семь раз приходилось рабочим грузить, и столько же разгружать кирпич. Случалось, вблизи объекта не было пристани. Тогда разгружали, что называется, в воду. Зрелище — хоть куда! Рабочие в трусах носят на спинах мешки с цементом, рубероид, другие материалы. Конечно, по технологии надо было сначала построить дороги, потом начинать стройку. Но кто тогда думал о технологии. К сожалению, не думают о ней и сейчас. Но это так, отступление.
Вообще, Селигер оставил в душе очень теплые воспоминания. Этот период можно смело назвать школой жизни. Порой казалось, что все возможные трудности сплелись здесь в один узел. Голова кружилась от отчаяния — все, это тупик! Такие шальные мысли навещали меня тогда часто. Не хватало строительных материалов, финансов, нервов… Но рядом всегда были люди. Это выручало.
Да, вообще, думаю, мы сыграли не последнюю роль в развитии Осташковского района. Ну, а силы и здоровье, которые там оставили — совсем не жаль. Мы работали для людей. Работали в местах божественной красоты. Наверное, это судьба. И мне страшно жаль людей, кто не видел Селигера, его красот. Кстати, там я услышал такую поговорку: «Кто на Селигере не бывал, тот России не видал»…