Всю эту неделю в самой густонаселенной локальной группе «Подслушано в Осташкове» социальной сети «ВКонтакте» появлялись публикации, посвященные удручающему состоянию памятников архитектуры в нашем городе. Проблема эта хорошо известна нашим читателям, но в данном случае авторами выступали гости жемчужины Селигерского края. Нет, не подумайте, я не хочу вступать с ними в полемику, поскольку их замечания справедливы по своей сути.
16 мая в группе появился репост со страницы жительницы Санкт-Петербурга Юлии Фёдоровой: «Очень мне понравился городишко. Спокойно-тягучий, приятный. Но! Полная разруха… Старые дома не реставрируются, некоторые полностью разрушенные! И все это — в очень красивой прогулочный зоне».
Позже в тот же день в ленте появился пост молодого жителя столицы Владимира Вяткина с подборкой фотографий руин улицы Евстафьевской и короткой подписью к ним: «Более половины зданий на фото — памятники градостроительства и архитектуры 19-го — начала 20-го века».
Публикация быстро собрала полсотни комментариев, в основном местных жителей. В них обсуждался вопрос ценности наших руин – сносить(,) нельзя(,) помиловать.
В комментариях под этими публикациями традиционно звучали и обвинения в сторону местной и вышестоящих властей, допустивших руинирование целых улиц. Другие жители Осташкова, напротив, защищали благие начинания действующих чиновников администрации, силящихся спасти то немногое, что осталось от города, благоустраивая общественные пространства, тротуары и прочее. Так, например, свою позицию под первым постом выразила Анастасия Шапаева: «Господи, как же противно это читать. Не знаю, когда там Осташков цвел, его намеренно долгие годы убивала прошлая власть. Сейчас, когда, наконец, до города дошли активные рабочие руки, вы все вместо «спасибо» высказываете то недовольство, которое должно было литься в уши тех, кто бюджетные деньги вкладывал не в город, а в карман. <…> Сейчас столько всего делается. Народ проснулся, заговорил, и заговорил гадости. Вот это обидно».
Редакция газеты «Селигер» выпустила не один десяток публикаций, посвященных проблемам сохранения архитектурного наследия в целом и здания пожарной каланчи, в частности. О последней в эти дни также шла речь в социальной сети «Вконтакте» и telegram-канале координатора движения «Архнадзор», журналиста программы «Наступление на наследие» Андрея Новичкова. Справедливости ради отметим, что каланчу общественники Осташкова безуспешно пытаются спасти аж с 2008 года, рассылая письма во все инстанции.
Не буду в очередной углубляться в причины того, что наше наследие обращается в прах, гнильё и горы кирпичей. Сказано уже достаточно, в том числе о несовершенстве 73-ФЗ «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации, который многими понимается не иначе как: сохранять до полного разрушения. Скажу лишь о своём отношении к разным позициям, озвученным как авторами публикаций, так и комментаторами.
Очевидно, что в изолированной от большой части внешнего мира стране будут активно развиваться внутренние направления туризма. Многочисленные гости, приезжающие отдохнуть на знаменитое озеро Селигер из крупных и более развитых городов, продолжат выплёскивать своё недовольство состоянием Осташкова. Они совершенно не обязаны разбираться в причинах этого бедствия, политической подоплеке, знать имена проворовавшихся чиновников прошлых и позапрошлых администраций и учитывать регионального или федерального значения тот или иной памятник. Нет, они просто видят проблему и рассказывают о ней. И большое им всем за это спасибо. Чем громче будет наш сигнал «SOS», тем больше вероятность, что его услышат и помогут спасти то, что всем нам так дорого.
Но вот что касается местных жителей, то здесь, я убежден, мы уже не имеем права не разбираться, что происходит с нашим городом, как и забывать о том, как мы пришли к этой безнадёжной ситуации, из которой пытаемся выкарабкаться. Это наша общая ответственность. Ответом же на искреннее негодование еще совсем юной Анастасии Шапаевой, обращенное в адрес местных жителей, критикующих свой город сейчас и молчавших многие годы доселе, пусть будет следующий пример: на умытом лице и чистой одежде любой дефект всегда более выражен, чем на неумытом и грязной. Вы уже это понимаете, а многим ещё предстоит понять.
Андрей РЯБОЧКИН