Прежде чем перейти к прочтению этой колонки, желательно ознакомиться с содержанием публикации, вышедшей под рубрикой «Имя в истории» и посвящённой нашему земляку Якову Николаевичу Толстому. Именно она побудила меня к нижеследующим рассуждениям.
О судьбе Якова Николаевича мне было мало что известно. Родился у нас в Ельцах в семье помещика и уездного предводителя дворянства. Некоторое время дружил с Пушкиным. Был участником кружка «Зелёная лампа». Симпатизировал декабристам. Состоял в «Союзе благоденствия», стремящегося к широкому распространению либеральных и гуманистических идей. В декабрьском восстании не поучаствовал, поскольку в это время лечился за границей. Умер в Париже в 1867 году.
О том, что Толстой, оказывается, был агентом правительства Николая I во Франции и прошёл стремительный путь от декабризма до осведомительства, я узнал из публикации, размещённой в группе «Осташковское историческое общество». Она меня очень удивила и заинтересовала, что послужило толчком к поиску первоисточника, каковым, вероятно, можно считать уроженца Вышнего Волочка, выпускника военно-политического училища, офицера и постоянного автора изданий православно-патриотической направленности – Романа Илющенко.
История Якова Николаевича в его изложении, надо признать, действительно интригует. Авантюрный сюжет так и просится на телеэкран, где-нибудь в прайм-тайм на главном канале после программы «Время». Возможно, кто-то более сведущий может указать на какие-либо неточности, искажения фактов, уличить автора в использовании оценочных суждений, но я лично глубоко проверкой фактической точности не занимался, удостоверившись лишь в том, что основные описанные Романом события, по всей видимости, действительно имели место быть.
Об истинных мотивах тех или иных поступков Якова Толстого можно лишь догадываться. Меня же после прочтения биографии тайного агента русского правительства, не покидало какое-то гаденькое послевкусие, источником которого было явное противоречие, проступающее между строк — этот патриот, кажется, всеми силами противился возвращению на Родину, интересы которой так рьяно защищал. Он отказался это сделать по высочайшему повелению после провала декабристского восстания, затем предпочёл Петербургу Лондон после разоблачения его в качестве агента влияния Николая I, и даже в конце жизни приехал умирать во Францию – в это «континентальное гнездо антироссийских угроз», как пишет Илющенко. Парадоксально, не правда ли?!
В этом смысле мне лично куда большим патриотом представляется другой наш земляк, родившийся в Калязинском уезде, сатирик и журналист Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин. Пожалуй, ни один литератор не сумел так точно, беспощадно и смешно изобразить пороки общества и русского чиновника. Причём критиковал он всех: реакционеров, консерваторов, либералов… То есть боролся не с идеологиями, а несовершенством человека. Салтыков-Щедрин использовал гиперболу и метафоры в качестве увеличительной линзы, не искажая при этом реальность, но позволяя всем увидеть опасные воспаления, а зачастую и предугадывая на многие годы вперёд дальнейшее течение “болезни”.
Поистине причудливые повороты случаются в нашей истории. Имя Якова Николаевича Толстого, который большую часть сознательной жизни провёл во Франции, современность подняла на поверхность, сделав из него авантюрного героя-разведчика и настоящего патриота.
Назначенный же в 1860 году тверским вице-губернатором Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин знал не понаслышке, о чём писал, поскольку сам был волею судеб частью государственной системы. Обличительное слово он использовал не для того, чтобы навредить как-то своему Отечеству, но с целью сделать его лучше.
Сегодня Салтыкова-Щедрина вряд ли включат в пантеон настоящих патриотов, поскольку мысли его звучат почти крамольно. Наряду с Достоевским, Гоголем и Некрасовым он отзывался о российских нравах слишком круто. Конечно, этих классиков пока не исключили из школьной программы, но уже предпринимаются осторожные попытки уличить и их в русофобии, а также создании мифов о русском воровстве и мздоимстве. Другие имена и герои всегда готовы прийти на смену вольнодумцам. Терпеливый народ покорно примет и это.
Андрей РЯБОЧКИН