Меня зовут Михаил Павлов, я родился и провел детство в деревне Заборки на берегу прекрасного озера Селигер. Хотя много лет живу в Санкт-Петербурге, каждый год приезжаю в родные места, чтобы погрузиться в далекий мир моего детства и обрести душевное равновесие на лоне любимой природы.
В преддверии Дня Победы я хотел бы поделиться с читателями газеты «Селигер» историей моего отца, славный боевой путь и достойная мирная жизнь которого являются для меня образцом патриотизма и человечности.
Мой отец Павлов Михаил Павлович родился 14 сентября 1910 года в деревне Заборки. Эта земля — родная для нашей семьи испокон века, более двухсот лет.
Когда отцу было шесть лет, умер его отец, и в столь раннем возрасте он остался единственным мужчиной в семье, стараясь быть надежной опорой для матери и младшей сестры. Это глубокое чувство долга и ответственности перед своей семьей отец пронес через всю жизнь, неустанно заботясь о благополучии каждого из нас.
С раннего детства, участвуя в ведении хозяйства и помогая матери на овчарне, отец имел возможность учиться в школе только зимой, когда работы было значительно меньше. Обладая огромным стремлением к знаниям, он самостоятельно учился по книгам, которые только мог достать. Когда, восхищаясь его образованностью, его спрашивали о том, какое у него образование, он полушутя отвечал: «полторы зимы», имея в виду ту малую возможность учиться, которая у него была. «Вы бы академиком были, если бы учились», — говорили ему приезжавшие в деревню на отдых горожане, среди которых было немало людей науки.
Отец, сам лишенный такой возможности, прилагал все усилия для того, чтобы мы, его дети, могли беспрепятственно учиться, благодаря чему каждый из нас получил хорошее образование. Отец настолько стремился прививать нам тягу к знаниям, что, когда я в детстве, желая познать устройство фамильных старинных настенных часов с боем, безвозвратно сломал их, он, к удивлению многих, меня не наказал.
Благодаря своей грамотности и ответственности отец с 1931 года и до войны занимал должность счетовода-кассира в доме отдыха «Селигер» в селе Новые Ельцы.
С началом войны, 24 июня 1941 года отец ушел на фронт, оставив дома жену с маленьким сыном, моим старшим братом, а в ноябре наш дом сожгли партизаны, опасавшиеся прихода немцев в деревню. С тех пор семье пришлось ютиться в чудом уцелевшей при поджогах бане.
Видимо, отец не писал моей матери с фронта — в нашем маленьком семейном архиве таких писем нет. Если бы они были, мать обязательно сохранила бы их: пережив его на много лет, она до конца своих дней берегла вещи, связанные с ним.
В начале войны — во время сокрушительных поражений и чудовищных потерь Красной армии — отец воевал на Калининском фронте. В тот тяжелый период он, ненароком поделившись с товарищем мыслью о том, что рытье окопов, которым они занимаются, не имеет смысла при постоянном отступлении, был по доносу приговорен к расстрелу. Так из-за нескольких неосторожно сказанных слов могла оборваться жизнь мужественного человека, который впоследствии, храбро сражаясь, пройдет почти всю войну и получит заслуженные боевые награды. Расстрел отменили в самый последний момент, когда отец, стоя перед строем, ждал выстрела.
В 1942-1945 годах минометчиком 503-го стрелкового полка 91-й стрелковой дивизии он прошел боевой путь от Волги до Балтийского моря, освобождая Калмыкию, Ростовскую область, Украину и Крым, Литву и Латвию.
За участие в 1942 году в тяжелейших боях по сдерживанию превосходящего противника на подступах к Сталинграду отец был награжден медалью «За оборону Сталинграда». Его подвиг в бою 28-29 января 1943 года на хуторе Теряев-Андропов Ростовской области, в котором его дивизия самоотверженно сражалась в условиях танкового окружения, был отмечен медалью «За отвагу». За отличие в боях по освобождению Крыма, которые дивизия героически вела на направлении главного удара с ожесточенно сопротивлявшимся противником в апреле и мае 1944 года, отец был удостоен ордена Красной Звезды. В июле 1944 года его дивизия вступила в бои по освобождению Литвы и Латвии. 31 июля, освободив латвийский город Митава в ходе тяжелых уличных боев, полк отца получил почетное наименование «Митавский». Участвуя в Мемельской наступательной операции, 10 октября дивизия первой из войск корпуса с боями вышла к Балтийскому морю, отрезав пути отхода в Восточную Пруссию курляндской группировке противника.
Отец, мужественно переносивший все тяготы войны, в декабре 1944 года получил вторую контузию, которая, вопреки его желанию остаться в полку, не позволила ему продолжить военную службу. В январе 1945 года в связи с тяжелым состоянием здоровья он был демобилизован и вернулся домой.
Так началась его мирная, но совсем не легкая жизнь. Пришлось строить новый дом, преодолевать тяготы трудного и голодного послевоенного времени.
По возвращении с фронта отец работал в Осташковском специальном детском доме, который открылся в усадьбе Толстых в деревне Бухвостово осенью 1943 года и предназначался для тех несчастных детей, которым в раннем возрасте выпала тяжкая доля потерять своих родных во время войны.
С 1947 года отец работал в колхозе, занимая должность счетовода и бригадира. Наряду с финансовыми и управленческими функциями, к которым он имел большие способности, ему приходилось выполнять много физически тяжелой работы, которая была противопоказана ему по состоянию здоровья по возвращении с фронта. Но отец, не привыкший жалеть себя, работал наравне со всеми.
Отца глубоко уважали не только за героически пройденный боевой путь и трудолюбие в мирной жизни, но и за добрые дела и желание помогать всем нуждающимся, что было потребностью его души и велением сердца.
Так как многие жители деревни не обладали достаточной грамотностью для составления различных обращений в органы власти, отец постоянно помогал им в этом. Он по-отечески заботился о живших в деревне подростках, потерявших на войне родных. К нему постоянно обращались за советом, помощью, разрешением спора, никогда не ожидая отказа, его мнение высоко ценили, а добросердечность и отзывчивость отца неизменно располагала к нему самых разных людей.
В жизни отец был настоящим новатором. Без преувеличения можно сказать, что он был человеком, сделавшим сам себя, и я не могу не восхищаться тем, насколько его взгляды, стремления и способности превосходили те скромные условия и возможности, в которых он вырос.
Несмотря на свою занятость, отец не жалел труда и усилий на различные новшества, способствовавшие улучшению жизни в деревне. Он первым среди односельчан устроил парники для овощей и стал выращивать клубнику, а для облегчения труда при поливе огорода использовал насос.
Первым в деревне купил радиоприемник на аккумуляторе, после чего у нас стали по вечерам собираться соседи, чтобы послушать новости и радиоспектакли. Но и без этого наш дом всегда был открыт для гостей.
Отец многое умел делать своими руками, вкладывая в изделия не только мастерство, но и вкус, которым обладал. В нашем доме и сейчас стоит и служит следующим поколениям мебель его работы. Отец стремился, насколько мог, создавать красоту вокруг себя. Купив большое зеркало в красивой раме, дополнил его столиком — так в нашем деревенском доме появилась невероятная по тем временам вещь — трюмо. А при строительстве нового дома предусмотрел перегородки для функционального разделения зон: спальня, гостиная, столовая, что тогда не было принято в сельской местности.
Для меня, как и для моего брата и сестер, а в семье было шестеро детей, отец стал настоящим учителем жизни — уроки человечности, добросовестности, честности и трудолюбия мы усвоили на всю жизнь, непременно стараясь быть достойными его.
Тяжелые годы войны сильно подорвали здоровье. Отец ушел из жизни 31 июля 1961 года в возрасте 50 лет, оставив о себе светлую память в сердцах многих людей.
В тот страшный для нашей семьи год мне было 9 лет. В 15 лет, поступив в Ленинградское мореходное училище, я покинул родной дом, приезжать в который на протяжении следующих многих лет я мог только во время каникул и отпусков, навещая мать. По окончании училища, став помощником капитана, провел семь лет в дальнем плавании на торговых судах в Юго-Восточной Азии и на Дальнем Востоке, а после рождения дочери, не желая надолго разлучаться с семьей, стал работать в Ленинграде. Моя работа была неизменно связана с судоходством: на Балтийском заводе трудился капитаном буксира и парома-ледокола, а в Мостотресте руководил участком плавсредств. Выйдя на пенсию, смог исполнить давнюю мечту — проводить больше времени в родной деревне, встречая весну и провожая осень на Селигере. В этом году мне исполнилось 70 лет, и с высоты прожитых лет я понимаю, какое значение в моей жизни имела та ее, к несчастью, небольшая часть, которая была озарена присутствием в ней отца.