Между двух озёр — Глубокое и Залецкое — расположилась небольшая деревушка Глубочица. Но на этом водные ресурсы деревни не заканчиваются. Здесь есть ещё внутреннее озеро Жабье и речка Грунявка. В таком прекрасном месте, окружённом водой, посчастливилось жить местному населению и дачникам.
Максимовы
В деревню я приехала по приглашению Лидии Михайловны Максимовой, которая с мужем живёт в Глубочице с ранней весны до поздней осени. Здесь же отдыхают после учебного года и набираются сил на год следующий их внуки. Дочь Максимовых Наталья и стала моим проводником по деревне.
Лидия Михайловна и Николай Евгеньевич приветливо встречают меня у калитки, приглашают пройти в дом, но мне интересно посмотреть на огород, в котором — идеальный порядок.
— Вот здесь, под соснами, у нас растут рыжики, под берёзами — подберёзовики, а вот там — на срубе от старой бани — грузди чёрные собираем, — проводит небольшую экскурсию по участку хозяйка усадьбы.
В прошлом году Наталья привезла из города саженцы грецкого ореха, они прижились, теперь дело за урожаем; растёт дикий миндаль, благоухает любисток, радует глаз декоративный лён, и декоративный лук аллиум.
Наш разговор слушает, но не вмешивается шикарный кот Кузя, хотя по комплекции он больше похож на кота-бегемота. Этакий огромный толстый красавец. Он даёт себя погладить, и в то же время пытается по-дружески прикусить руку гостьи.
Максимовы говорят о проблемах — в деревне до сих пор нет газа, ближайший мусорный контейнер находится в Сороге, не всегда и не везде берёт сотовый телефон. Их дом стоит в центре деревни, куда приезжает скорая и автолавка, а фонарь уже долгое время смотрит сверху пустой глазницей.
Инженеры из Петербурга
На время оставляю хозяев, так как в соседнем доме уже ждут корреспондента. Наталья проводит меня к дому Ирины и Игоря Сатуриных, которые в 2008 году оставили шумный, заасфальтированный Питер и приехали в Глубочицу на постоянное место жительства.
— Когда мы сюда приехали, тут кругом осины были, мы грибы собирали, — встречает нас хозяйка дома. — Постепенно разработали землю; на месте сгоревшей баньки поставили теплицу.
В прошлом — инженер-экономист, а нынче деревенская жительница проводит меня в некое капитальное инженерное сооружение на стальном каркасе, в котором колосится укроп и зреют помидоры размером с кулак. Хозяин дома — инженер-механик, потому-то в хозяйстве Сатуриных — всё капитальное, прочное и продумано до мелочей.
Мы проходим на террасу с видом на озеро Залецкое. Раньше огород со стороны озера не огораживали забором, но некоторое время назад повадились непрошеные гости — кабаны да лисы. Пришлось ставить ограждение. Но оно нисколько не мешает любоваться красивым пейзажем.
— Я родилась в Калининградской области, куда мои дедушка и бабушка были направлены восстанавливать целлюлозно-бумажный завод, — продолжает Ирина Юрьевна. — А мои прабабушка и прадедушка — родом из Острицы. Дом, в котором сейчас живём, мой прадед построил где-то в 1904-06 годах на доходы от продажи рыбы. Будучи крестьянином, ушёл на рыбный промысел в Питер. У его сына, моего деда Ивана Яковлевича Безобразова родились две дочери — моя мама Нина Ивановна и моя тётя — Антонина Ивановна. Антонина Ивановна Безобразова преподавала немецкий язык детям немецких инженеров, которые работали на Городомле. В 80-е годы немцы отыскали учителя и пригласили в Германию. Тогда всей роднёй собирали деньги на поездку. Антонину Ивановну за рубежом тепло встретили и часто вспоминали, как здорово было учиться под руководством педагога и какие глубокие знания она давала ученикам.
На сбережения Сатурины восстановили дом предков. Не зря же Игорь Борисович — инженер-механик. Он изобрёл немало способов, чтобы без посторонней помощи выполнить все работы по восстановлению и ремонту дома.
— Да что про нас писать, — говорит Ирина Юрьевна. — Вы про деревню лучше напишите. — В Глубочице до революции жили 363 человека, сейчас о таком количестве жителей даже говорить не приходится. Во время Великой Отечественной деревня была прифронтовой, в нашем домике был организован госпиталь. А какие люди здесь жили!
Вот, например, в доме Никитиных изготавливали санки, небольшие хозяйственные тележки для дров. У меня в хозяйстве такая сохранилась. В доме Карелиных, ранее это был дом Шуваловых, делали резные украшения для домов, для этого был специально приобретён станок и ножи разные. Станок, кстати, сохранился до сих пор. В соседском доме жила ткачиха. Она ткала дорогие бархатные ткани на продажу, ткацкий станок тоже до сих пор на чердаке хранится. Во второй половине нашего дома жила пряха. До революции народ в Глубочице жил доделистый, хозяйственный. В Кравотыни был завод по изготовлению мебели и в нашей деревне многие дома были обставлены добротными шкафами. И у меня шкаф сохранился с той поры.
В 90-х годах в Глубочице жили три старухи, а сейчас из двух столиц приезжают люди и не только на лето. В девяти дворах живут круглый год. А на лето вся деревня заполняется. И с борщевиком сумели справиться сообща. Было всего три очага, но жители дружно вырубили сорняк и не дали ему расползтись по деревне и окрестностям, — говорит Ирина Юрьевна.
Зимой, как и во всех сельских поселениях — проблема с уборкой снега. Приезжает тракторист Василий Михайлович и на небольшом тракторе всеми силами старается расчистить для жителей территорию и дорогу. Снежной зимой 2010 года проезд по дороге стал большим препятствием. Тогда-то супруги Сатурины и решили внести свой вклад в благоустройство территории. Высадили вдоль дороги около ста сосен, которые во время снегопада задерживают снег в лесополосе.
Прощаюсь с хозяйкой. Выходим за ворота, где Игорь Борисович ловко управляется с большой кучей дров, которые начал заготавливать к предстоящей зиме. Пожелав всего доброго хозяину дома, идём дальше по деревне. Нас ждут в другой усадьбе на берегу Грунявки.
Москвичи
С Натальей проходим к следующему дому, в котором обосновались москвичи — Анатолий и Нина Пятаковы. Лабрадор шоколадного цвета Потап хоть и встречает нас лаем, но спустя пару минут, добродушно даёт потрепать себя за ушко.
Начинаем беседовать с хозяином дома. Чуть позже появляется хозяйка. Они приехали из белокаменной в поисках тишины, благодати. И выбор в плане смены места жительства не был случайным.
Ещё во время учёбы в институте физической культуры Анатолий приезжал на туристические сборы на Селигер и уже тогда влюбился в водную гладь озера, великолепные леса и чистое небо. В трудовой биографии была работа учителем физкультуры в школе, тренером по плаванию в ЦСКА. У Нины в Москве была насыщенная жизнь. Она по профессии — химик-биолог. Но, как известно, судьба предоставляет массу возможностей разнообразить жизнь, повернуть её течение в то или иное русло. Вот и Нина в процессе трудовой биографии окончила офицерские курсы, работала в службе паспортного контроля аэропорта «Внуково». А потом окончила другие курсы и стала банковским работником. А на заслуженный отдых и вовсе уходила с должности генерального директора фирмы «Декор и дизайн» — дилера крупнейшего холдинга по производству и продаже эксклюзивной искусственной плитки, искусственного камня для облицовки домов, бельгийской мостовой.
Ещё несколько десятилетий назад семья Пятаковых облюбовала Селигер для отдыха. В 80-х, с рюкзаками и палатками, неделями получали заряд позитива на селигерских берегах.
— Однажды с мужем подумали, а что мы делаем в Москве и, несмотря на то, что в Подмосковье есть прекрасный участок, решили осесть на Селигере, — говорит Нина. — Я поездила по миру, многое повидала и поняла, что лучше Селигера нет. В 2010 году пришло окончательное решение уехать из Москвы. Стали подыскивать земельный участок, выбор пал на Глубочицу. Лет пять ушло на приведение участка в порядок и в 2015 году окончательно приехали сюда на постоянное место жительства.
— На земле надо чем-то заниматься, — говорит Анатолий. — Решили завести хозяйство. Построили большой хозблок, в котором хватило места двадцати поросятам, козам, курам. Но развитию дела помешали проблемы со сбытом. Оказалось, что практически все экологические ниши на Селигере заняты. В летнее время дачники из столицы оптом закупали сельхозпродукцию, а зимой реализовать товар — большая проблема. Сейчас в хозяйстве остались лишь куры. Но всё же планируем взять коз, так как Нина делает вкуснейшие сыры и творог. Тот же кипрский сыр «Халуми» у мамы получается гораздо лучше, считают дети.
У Пятаковых — две дочери и четверо внуков. К бабушке и дедушке внуки приезжают на всё лето. Тринадцатилетний Лука, как когда-то его дедушка, окончательно влюбился в Селигер. Лука восхищается местной природой, ездит с дедом на рыбалку, здесь и еда вкуснее, и воздух чище, и солнце ярче. И время интереснее проходит — старшие Пятаковы для младшего поколения и пикники устраивают, и в походы водят, и на лодке катают, и, конечно, купание — непременный пункт каждого тёплого дня. А поиграть в теннис к ним во двор заходят и соседские ребятишки.
Восьмилетняя Василиса со слезами уезжает в Москву. Она — пианистка, в этом году заняла второе место на конкурсе среди одарённых детей, проводимом в Москве. И уже пообещала бабушке, что когда вырастет, станет знаменитой пианисткой и будет зарабатывать большие деньги, то обязательно построит для бабушки с дедушкой большой дом в Глубочице.
Минусом во всём этом благоденствии — отсутствие природного газа. А это в значительной мере усложняет жизнь в деревне. Зимой приходится отапливаться дровами. Состояние дороги тоже оставляет желать лучшего. Огорчает и отсутствие освещения на центральной площади, где местные собираются на праздники.
Учительница, партийный работник, дачница
Следующая остановка — дом Валентины Васильевны Крыловой, которая приезжает в Глубочицу на лето. Лидия Михайловна предварительно договорилась о приходе корреспондента, поэтому меня уже ждут. К дому проходим через огород, в котором цветёт множество кустов ярких пионов.
Валентина Васильевна с удовольствием общается, повествуя о своей жизни. Окончив сначала торжокское педучилище, а потом калининский педагогический институт, работала учителем в средней школе №1. Была активной комсомолкой, поднимала целину. Работала пионервожатой при кожзаводском пионерском лагере, в котором отвечала за жизнь и здоровье 500 девчонок и мальчишек. В 1963 году вступила в ряды КПСС. Обучала железнодорожников, которые были профессионалами в своём деле, а образование у многих — два, три класса. Была директором восьмилетней школы, заведующей гороно, в 1982 году стала секретарём исполкома городского совета. Курировала вопросы культуры, образования, спорта. 10 лет отработала в сорожской школе учителем русского языка и литературы, завучем. В коротких предложениях — насыщенная, наполненная свершениями, созиданием, радостью побед, испытаниями долгая счастливая жизнь.
— В этом доме я живу уже сорок лет. Я всегда говорю: поеду в деревню жить, если приедут Коля с Лидой. Они мне очень помогают, ни в чём не отказывают. Наташа мне свежую прессу привозит из города. Люди здесь всегда хорошие, добрые были. А как в деревне праздновали сельский праздник Троеручицу! Столы выносили на улицу, пели, плясали, игры проводили.
Я — счастливый человек, я живу, радуюсь жизни, на моём пути встречались лишь хорошие люди. Огород люблю и пионы очень люблю. Я всем в деревне надарила пионов. И, знаете, я никогда не жалела о том, что случилось в моей жизни.
И тут Валентина Васильевна начинает читать стихотворение Андрея Дементьева «Никогда не о чём не жалейте», демонстрируя удивительную память и чёткую речь.
На прощание хозяйка дома дарит мне большой букет бордовых пионов.
Дивный край
Я возвращаюсь к дому Максимовых, на улице нас встречает Лидия Михайловна. Она разносит по деревне квитанции за электроэнергию, которые кто-то привозит ей из города на все домохозяйства деревни. Сопровождаю её в благородной миссии. По дороге Лидия Михайловна рассказывает о каждом доме и хозяевах домов, мимо которых проходим.
Центр деревни делит её на две части «тот» край, что в сторону Острицы и «этот» — в сторону Зальцо. Идём сначала в «тот» край, потом возвращаемся и проходим до конца деревни «этого» края. Идём гуськом по протоптанной тропинке, а по обе стороны — трава по пояс, слышится жужжание многочисленных насекомых. В этом оркестре главную партию исполняет шмель.
По пути Лидия Михайловна показывает внутреннее озеро Жабье, которое впадает в озеро Глубокое, а оно — в Залецкое, которое, в свою очередь, впадает в Селигер. Такое вот последовательное течение воды в Глубочице.
Последнюю квитанцию несём в тот самый дом Карелиных, постройки конца 18 века. Он находится на краю деревни. От былого величия строения мало что осталось, но всё же оформление фасада напоминает о том, что когда-то дом знавал лучшие времена.
Так же гуськом поворачиваем обратно. Разговор заходит о внуках и правнуках — их у моей спутницы полный комплект — три внука и два правнука. Как раз в тот день правнуку Семёну — день рождения. Лидия Михайловна напоминает Наталье, чтобы та перевела денежку на подарок.
Подходим к дому Максимовых, в котором течёт спокойная размеренная сезонная жизнь хозяев. Заходим внутрь. Пьём чай, беседуем, вспоминаем общих знакомых. Хорошо здесь, уезжать не хочется, но всё же — пора в путь. Уезжаю из деревни с подарками — букетом шикарных пионов от Валентины Васильевны и ароматной охапкой любистока от Лидии Михайловны.
Ирина ТИНУС