«Не горело ли в нас сердце наше?» — захотелось воскликнуть, — подобно двум путешественникам в Еммаус, не признавших Учителя, — вдруг обнаружив явную связь любимого героя российской истории с нашей малой родиной. Почему ни у дочери, для которой книга Калины Каневой «Рыцарь Балкан. Граф Н.П. Игнатьев» была первой в должности редактора издательства; ни у меня, перечитывающей не единожды статью Алексея Васильева «…За русскую честь!», где опять-таки упоминается фамилия Игнатьевых и их родство с Зуровыми, не выстроилась цепочка? Видимо, всему время. Сегодня — разговор о семействе графов Игнатьевых, известнейшей династии в военной, дипломатической и статской службе Российской Империи XIX века – и крупнейших землевладельцев Осташковского уезда.
«Великий хитрец» Павел Николаевич
Свой род Игнатьевы ведут от Федора Бяконта, черниговского боярина, с XIII века приближенного к московскому двору. Из этого же семейства вышел святитель Алексий (XIV век), много других деятелей, отличившихся на военном, придворном, гражданском поприще. Но нет, пожалуй, столь увенчанных званиями и наградами, как осташковский помещик Павел Николаевич Игнатьев (1797–1879) и старший из его сыновей – Николай Павлович (1832-1908).
Павел Николаевич был единственным сыном генерал-майора артиллерии Николая Ивановича Игнатьева; родился в Санкт-Петербурге. Студентом Московского университета он изучал широкий круг наук «с похвальным прилежанием и успехами». Это в ту пору было редкостью среди военных, и повлияло на его служебную карьеру. Был росл и статен; в 17 лет был зачислен в лейб-гвардии Преображенский полк, в роту Его Величества. В 1814 году в чине прапорщика Игнатьев во время церемониального марша русских войск в Париже нёс полковое знамя.
Павел Николаевич вращался в кругу будущих декабристов. Однако накануне 14 декабря 1825 года у него состоялось длинное объяснение с матерью, которая заставила его поклясться, что он будет «благоразумен» и не выступит против власти. Первой воинской частью, прибывшей на Дворцовую площадь в распоряжение нового царя Николая Первого, оказалась первая рота Преображенского полка, командовал этой ротой капитан Игнатьев.
После этого начинается его блестящая карьера: Павел Игнатьев был директором Пажеского корпуса, дежурным генералом, членом главного штаба Его Императорского Величества. С 1852 года был членом Государственного Совета. В 1853 году назначен белорусским генерал-губернатором. В 1854—1861 годах был Санкт-Петербургским генерал-губернатором. В 1872—1879 годах Игнатьев находился в должности председателя Комитета министров. Потом занимал почетные должности в разных попечительских советах; был избран почётным членом Медико-хирургической академии, Московского университета и Императорской академии наук.
Супруга Павла Николаевича, Мария Ивановна, была дочерью промышленника Мальцова от брака с одной из первых московских красавиц Капитолиной Михайловной Вышеславцевой, разводной женой Василия Львовича Пушкина – дяди поэта. Мария Ивановна получила в приданое большой особняк в Петербурге на набережной Невы и дачу в Петергофе. Была известна как мудрая и энергичная женщина. Но «окружающим чета Игнатьевых не внушала сочувствие, великий хитрец Павел Николаевич и жена его Мария Ивановна отталкивали своею строгостью и отсутствием снисходительности в суждениях», — вспоминали современники – представители высшего света. Наследуемый графский титул Павлу Николаевичу Игнатьеву был дарован в 1877 году.
В Осташковском уезде П.Н. Игнатьеву (согласно предреформенной описи 1860 года) принадлежали: Радочево (по-видимому, Радохово), где проживало 52 крепостных крестьянина и 4 – дворовых, Бошовая (72), Звягино (85 и 9 – дворовых), Ивановское (41), Заречье (82), Коршун (60), Ширково (72), Синцово (47), Ермолкино (36). По числу крепостных душ в уезде Игнатьева превосходил только Д.Н. Казин. Судя по всему, помещичьи дома находились в Радохове и Звягине.Однако самым значительным поместьем Игнатьевых в Тверской губернии было блистательное Чертолино в Ржевском уезде (от которого, впрочем, тоже не осталось камня на камне).
Дети: генеральша и «заговорщик»
У четы Игнатьевых было восемь детей, из которых трое умерли в детском возрасте. Про дочь, Ольгу Павловну, в замужестве Зурову, мы уже вспоминали. Ей в приданое (или по наследству?) досталось несколько селений в Осташковском уезде, в том числе усадьба в Звягино. Она оставила о себе память как благотворитель: предоставила помещение для устройства земской школы для крестьянских детей и дома для учителя; помогала в строительстве Осташковской больницы. Известна ее деятельность в организации в Санкт-Петербурге Бестужеских женских курсов.
Средний из сыновей, Алексей, был наиболее тесно связан с тверской землей; деятельно обустраивал Чертолино. Закончил Академию Генерального штаба, сделал блестящую военную карьеру, был начальником штаба Гвардейского корпуса. Уйдя в отставку после воцарения Александра Третьего, он стал генерал-губернатором Восточной Сибири, затем Киевским, Подольским и Волынским генерал-губернатором.
Видимо, не заладились отношения у Алексея Павловича с императором Николаем Вторым. Хотя и был он при нем членом Государственного совета. По некоторым сведениям, в 1905—1906 году Игнатьев занимался организацией военного переворота с целью устранения от власти российского самодержца. Судя по всему, именно по поручению Николая Охранное отделение организовало убийство Алексея Павловича Игнатьева в Твери (оно произошло в перерыве заседания губернского земского собрания в момент разговора с осташковским предводителем дворянства Кушелевым), обставленное как теракт боевой организации эсеров.
Гений дипломатии
А теперь о любимом герое – Николае Павловиче Игнатьеве (1832—1908), старшем из сыновей осташковского помещика.
До самой его смерти определённые круги в Болгарии не теряли надежды избрать его болгарским царем. Военная база ВВС Болгарии, база, которая в настоящее время входит в альянс НАТО, продолжает носить имя «Граф Игнатиев». В Болгарии именем Игнатьева названы школы, улицы, площади по всей стране, два села и город, поставлен прижизненный памятник в Варне, бюсты и памятники в Софии, Плевене, Игнатиево… По инициативе Болгарии даже пик в Антарктиде назвали. Для болгар он — национальный герой.
В 1870-х годах Игнатьев, уже матерый дипломат, посол в Турции, составил знаменитый Сан-Стефанский мирный договор, подводивший итоги Русско-турецкой войны 1877-78 годов. И это такой был договор! Железобетонный! Мы бы, друзья мои, сидели сейчас на Босфоре, и этот НАТОвский флот только пятками сверкал!
К сожалению, этот величайший документ — обертон российской внешней политики — стал жертвой интриг личного недоброжелателя Игнатьева, графа Петра Шувалова, который из-за неприязни пошёл на заключение весьма невыгодного для России и балканских народов Берлинского трактата, отменявшего положения Сан-Стефанского договора…. Тем не менее, Болгария была освобождения от турецкого ига.
Так ведь перед этим был еще Дальний Восток! В 1860 году Николай Игнатьев в возрасте 28 лет, но уже имевший опыт военной разведки в Лондоне и посланника в Бухаре, руководил военно-дипломатической миссией в Китае и сумел предотвратить войну между китайцами и англо-французской коалицией. «Все сомнения рассеяны, теперь мы законно обладаем и прекрасным Уссурийским краем, и южными портами… Всё это без пролития русской крови, одним уменьем, настойчивостью и самопожертвованием нашего посланника, а дружба с Китаем не только не нарушена, но скреплена более прежнего. Игнатьев превзошёл все наши ожидания…» — писал министру Горчакову губернатор Муравьев-Амурский.
«Надо сказать, что на своей службе Игнатьев пускал в ход довольно необычные для других дипломатов методы, он виртуозно «обыгрывал» своих противников. Его биограф, историк В. Хевролина писала о пекинском периоде: «По сути, Игнатьев ходил по острию ножа. Ему,
безусловно, присущ был некоторый авантюризм, что нередко спасало его в сложных ситуациях. Игнатьев, впрочем, верил в свою счастливую звезду и не боялся рисковать». Его фантастические комбинации приводили в восторг историков, он стал прототипом героев приключенческих романов Валентина Пикуля и Бориса Акунина. Существует даже целое направление во внешней политике – «игнатьевский метод дипломатии».
Это цитата со странички, которую я обнаружила в фейсбуке, — «Дипломат Николай Игнатьев. Две страны – один герой», созданной одним приморским почитателем таланта русского дипломата.
И ведь полное забвение имени в Отечестве! Причем, забвение и опала начались еще при жизни.
По завершении дипломатической карьеры в 1879 году Николай Павлович Игнатьев стал нижегородским губернатором. Впоследствии — министром внутренних дел. Был отправлен в отставку (1883) после того, как предложил императору Александру Третьему созвать Всероссийский Земский собор.
Трудно представить, что блестящий государственный деятель закончил жизнь, сильно нуждаясь, живя на средства супруги. Похоронен в ее киевском имении (теперь Винницкая область).
«Последыш»
Ну а теперь вернемся на селигерские берега. «- А это вот на правом-то берегу имение, — эн, крыша-то видна, — ну, это тонко; а подалее-то еще именьице видать, то и совсем! Слабо! А вон вдали лес-то виднеется, это Игнатьевский, а мысы: Телка и Бык прозываются. Покойник Павел Павлыч Игнатьев бывало все с палкой ходил, и такой бедовый был на руку, что страсть! Меня раз чуть-чуть не отвозил. А вон налево имение Пущина Гора…» (И. Тюменев «В верховьях Волги», 1894 год).
Кто же этот Пал Павлыч? А никто иной, как наследник второй части селигерских поместий отца, младший из детей Павла Николаевича и Марии Ивановны, брат дипломата, «заговорщика» и генеральши Зуровой. О нем мы знаем менее всего. Годы жизни: 05.06.1848—09.05.1886. По сведениям из книги Каневой, Павел Павлович Игнатьев был действительным статским советником. И — осташковским уездным предводителем дворянства. Значит, именно он более всего проводил здесь времени. Умер весьма молодым, в 38 лет. Отчего-то свирепым был; болел, что ли? С палкой вот ходил…
Вторая загадка: где имение было предводителя. В Радохово? А лес какой тогда видели путешественники, если они пароходиком шли от Ниловой пустыни на Свапуще?
И ничего не осталось.
Возможно, мы сможем найти ответы. С Осташковом связана жизнь правнучки Павла Николаевича Игнатьева. Её мемуары нам предстоит изучить.
В завершении повествования
Судьбы потомков упомянутых персон весьма любопытны. Сын Николая, тезка его отца – Павел Николаевич, был министром просвещения в предреволюционные годы; эмигрировал. Его потомок, граф Игнатьев Майкл Грант – видный политический деятель в Канаде. Сын Алексея, тоже Алексей, — «красный граф», в 1925 году перешел на сторону Советов и передал правительству принадлежащие России средства, находившиеся во французских банках; прототип героя фильма «Кромовъ».
Наталья Николаева