Собирателю бесценного архива Евгению Селезнёву в этом году исполнилось бы 90 лет
Евгений Филиппович Селезнев родился 6 марта 1930 года в городе Клинцы на Брянщине. В годы Великой Отечественной, в тринадцать лет, остался круглым сиротой с тремя маленькими братьями на руках – отец пропал без вести на фронте, мать в 1943 году, вскоре после освобождения города от фашистов, умерла. Младших братьев взяли в детдом, а Евгений пошел работать на почту.
Вот тогда-то впервые столкнулся Евгений с этими треугольниками и прямоугольниками, которые несли кому-то радость, кому-то горе… Он сам разносил письма и знал, в каком доме и от кого ждут, а в каком уже не дождутся.
В 1947 году уехал на Сахалин. Четверть века Евгений Филиппович отработал на сахалинских шахтах, стал «Почетным шахтером». После выхода на пенсию в 1972 году приехал в Осташков.
Здесь Евгений Филиппович стал собирать сведения об участниках войны, живых и погибших, их фронтовые письма. Хорошо понимал: письма с фронта – не просто свидетельства радости и горя, но память о прошлом, которое невозвратно уходит.
Скоро пошли слухи: «В Осташкове живет человек, который коллекционирует письма фронтовиков». Но привычные слова тут оказываются досадно неточными. «Увлечение», «коллекционирование»…
Фронтовые письма. Каждое берешь в руки бережно, трепетно. Читаешь, иной раз еле разбирая слова, иной раз только догадкой восстанавливая их.
В энциклопедиях и справочниках — история самой страшной в мире войны. В письмах фронтовиков – тоже. И без них история не была бы полной и достоверной. Сколько матерей брали их время от времени в дрожащие от волнения руки. Пожелтевшие солдатские треугольники, косые, неровные карандашные строки, уже совсем выцветшие. И письма матерей, возвращенные с пометкой «Доставить невозможно». Эти письма тянут к себе как магнитом, тревожат до боли, не дают спать по ночам. И чем больше волнуют, тем большую власть имеют над человеком. Заставляют его писать, узнавать, выяснять.
Когда молва о том, что Селезнев создает архив фронтовых писем, пошла по Осташкову и округе, письма стали поступать к нему. Ему приносили и присылали эти полуистлевшие конверты, пожелтевшие треугольники, заполненные неровным почерком, может быть, перед боем, родственники погибших – с просьбой узнать фронтовую судьбу близких. Отдавали на хранение как память, как завещание. Он находил письма в развалинах старых домов, а порой и в грудах бумажного хлама, выброшенными чьей-то равнодушной рукой. Настойчиво, кропотливо восстанавливал судьбу авторов этих реликвий народного подвига, писал запросы по разным адресам, вел переписку с родственниками и однополчанами погибших и пропавших без вести. Все, что касалось того или иного бойца, лежало у Евгения Филипповича в отдельном пакете. Письма, извещения о гибели, фотографии, копии наградных документов, словом все, что удалось разыскать. Иной раз удавалось восстановить имя неизвестного солдата на братской могиле, разыскать родственников.
Часть своего собрания Евгений Филиппович в конце 1980-х передал в краеведческий музей, а остальное, в виде выставки «Письма из бессмертия», после смерти Евгения Филипповича его дочь, Елена Евгеньевна Селезнева передала на хранение в архивный отдел администрации муниципального образования «Осташков», где они бережно хранятся.
И.В. Белова,
заведующий архивным отделом
администрации Осташковского
городского округа
Евгения Филипповича Селезнёва хорошо помнит старшее поколение журналистов «Селигера», да и читателям районной газеты он тоже знаком по великолепным снимкам, по рассказам о своем увлечении – филателии. Он был по натуре искатель: не проходил мимо необычного, нестандартного, ставшего кому-то ненужным. В его коллекции не только солдатские письма, но и эпистолы позапрошлого века, которые еще предстоит переработать и осмыслить. Светлая ему память!
Мы снова обращаемся к нашим читателям: рассказывайте о ваших родных, приносите письма и фотографии. Ведь они живы, пока жива память о них.