В Центральной библиотеке прошли краеведческие чтения, посвященные деятельности пристани «Осташков» и наших водников во время Великой Отечественной войны.
Открывая мероприятие, председатель клуба краеведов Антонина Ниловна Охота, рассказала о проделанной работе по открытию мемориальной доски на здании пристани. К сожалению, эта инициатива краеведов не нашла поддержки у тверского руководства пристани. Генеральный директор ОАО «Тверской порт», в собственности которого находится здание пристани, не дал согласие на установку мемориальной доски, которая будет напоминать о ратном и трудовом подвиге пристани.
Об этом и шла речь на краеведческих чтениях. Началось мероприятие с приятного момента награждения. Член городского совета ветеранов Николай Борисович Фомин вручил благодарственное письмо Тверского союза ветеранов коллективу библиотеки за большую работу по патриотическому воспитанию и сохранению истории родного края.
В своем выступлении Евгений Васильевич Силкин подробно рассказал о деятельности водников во время навигации 1941 года.
— Мы живем на земле, где удачно сочетаются личный патриотизм наших земляков и возможности водного транспорта в годы войны, — отметил Евгений Васильевич. – В своих воспоминаниях бывший начальник пристани М.Г. Палагин уже после войны системно описал те события и участие в них наших земляков. Селигерский край во время войны оказался на стыке двух наступающих группировок — армии «Север» и армии «Центр». И наш участок обороны входил в Ржевско-Вяземский оборонительный рубеж, имевший огромное стратегическое значение, и построенный при активном участии водников. Хозяйство пристани представляло собой береговую часть (и не только в городе Осташкове, но и по пути следования теплоходов) и сам флот. Самоходный флот представлял собой девять судов, несамоходный флот — это баржи (17 единиц). Ремонт флота осуществляли судоремонтные мастерские. С первых дней войны грузопотоки сразу изменились. Перевозились бойцы Красной армии, раненые, эвакуированное население, а также строительные материалы для сооружения оборонительных укреплений. Перевозки велись в двух направлениях: Осташков-Полново и Осташков-Свапуще. Флот неоднократно подвергался обстрелам вражеской авиации. В начале сентября немецкие подразделения подошли к поселку Полново. Движение флота производилось только по разрешению военного командования 249-й стрелковой дивизии, которое имело информацию о передвижении немецких частей. Силами водников были построены три соединяющих берега понтонных моста в районе Котиц, Ронского и Заплавья.
8 сентября началась эвакуация жителей Осташкова, к тому же значительная часть водников была призвана в армию. Но навигация все равно продолжалась. 11 сентября по приказу военного командования основное оборудование судоремонтных мастерских, материалы, инвентарь были эвакуированы из Осташкова в Белый городок. Остался флот, продолжавший работу по эвакуации района, и часть станков для аварийных работ. 7 октября было принято решение весь флот и остатки оборудования мастерских эвакуировать в город Калинин. С этой целью он был разделен на три каравана, которые 11 октября начали движение в сторону областного центра. Но дальнейшее следование этих караванов по Волге было невозможно в связи с тем, что военная обстановка на ржевском направлении резко обострилась. И было решено весь флот поднять обратно в озеро Селигер и укрыть в речке Крапивенка, где он был частично демонтирован и тщательно замаскирован. Только один пароход «Максим Горький» остался неразобранным.
За время навигации 1941 года флотом пристани Осташков было перевезено 197 000 человек, 5900 тонн грузов большой скорости, 19500 тонн грузов малой скорости, 13200 тонн стройматериалов.
Темой выступления Алексея Васильевича Евдокимова была навигация 1942 года.
— Это была особая навигация, когда все квалифицированные специалисты ушли на фронт. Из опытных капитанов остался Д.А. Плешанов, на работу привлекались женщины, инвалиды, старики и дети, никогда не работавшие на флоте и незнакомые с его спецификой, — начал свой рассказ Алексей Васильевич. – После зимовки суда нуждались в большом ремонте, не было станков, нужных материалов, но водники все же активно приступили к восстановлению флота. В середине апреля 1942 года на Крапивенке начался ледоход, и судам, стоявшим в реке шириной 10-12 метров, грозила опасность быть срезанными льдами. Глубоко сидящие суда примерзли ко дну реки. Но флот был спасен благодаря самоотверженной работе водников, не считавшихся ни с какими трудностями. Они, по пояс в ледяной воде, ловили сорванные с якорей суда и ставили их обратно в русло реки. При отсутствии ремонтных мастерских, можно сказать, в полевых условиях, они все-таки сумели подготовить флот к открытию навигации. В работе по ремонту героически проявил себя механик теплохода «Совет» П.М. Абакшин.
В начале мая в Осташков прибыли представители венного командования, которые стали заниматься организацией перевозок по озеру Селигер. Значение водного транспорта возросло в условиях весенней распутицы, бездорожья. 14 мая озеро очистилось ото льда и срочно были приняты меры по приведению в порядок пристаней. В этот же день флот из Крапивенки прибыл в Осташков и тут же был поставлен под погрузку. Не было ни дня простоя. 16 мая суда были поставлены под погрузку раненых, и начали перевозку военных грузов для фронта. Кроме продовольствия, материалов перевозили нефтепродукты, что требовано большой осторожности и мастерства капитанов. Одна случайная искра могла уничтожить и суда, и грузы, и людей. Были построены дополнительные причалы, которые использовались под погрузку.
С начала июня вражеская авиация начала налеты на караваны судов. Так 8 июня теплоход «Совет», следуя рейсом Осташков-Свапуще с бойцами и военными грузами, в районе деревни Неприе был обстрелян вражеской авиацией. 15 июля пароход «Луначарский», груженный бензином и привотанковой горючей смесью и следующий рейсом Котчище-Березовец, был подвергнут обстрелу. Было ранено 12 бойцов, двое убиты. Из команды был смертельно ранен капитан Алексей Сергеевич Хоробрых, ранены механик, помощник механика, кочегар, матрос. Пароход был серьезно поврежден снарядами, но капитан, несмотря на смертельное ранение, не покинул пост и продолжил управление судном. Грузы были доставлены. Капитан Хоробрых лег в госпиталь, скончался 23 июля после тяжелой операции. 15 июля пароход «Максим Горький» с четырьмя баржами, следующими рейсом Осташков-Свапуще, был обстрелян двумя фашистскими истребителями. Было ранено 15 пассажиров, двое убиты. Смертельно раненый капитан Иван Маркович Марков остался на посту, и только после второго ранения его подхватила команда. Его место занял помощник. Капитан Марков был снят с теплохода и скончался в госпитале. 28 июля теплоход «Совет», на борту которого было 200 бойцов, также был обстрелян. Практически каждый день осташковские водники подвергались смертельной опасности, но тем не менее продолжали выполнять свой долг. В целях сохранения флота, людей и в связи с участившимися налетами на всех судах в июле месяце были установлены зенитные пулеметы.
Вторая военная навигация закрылась 13 ноября 1942 года. Было перевезено 75 000 человек, 29 900 тонн продовольствия для армии, 9 000 тонн боеприпасов, вооружения и так далее. Навигационный план пристань выполнила на 304 процента.
Взявшая слово Фаина Николаевна Линина обратила внимание на важность обеспечения перевозок до деревни Свапуще:
— Все перевозимые грузы доставлялись дальше в Демянск, где в так называемом Демянском котле была окружена сотня тысяч немецких солдат, и наша армия держала там врага до мая 1943 года. Это имело очень важное стратегическое значение для военных действий нашей армии.
Продолжила тему старший научный сотрудник Осташковского краеведческого музея Татьяна Александровна Миронова.
— Одна из главных функций пристани в годы войны – перевозка раненых, — отметила Татьяна Александровна. – Очень большой поток раненых действительно шел из Демянского котла. Самые крупные госпитали, в которые доставлялись раненые водным путем, находились в Ниловой пустыни, на острове Городомля. В них, как правило, находилось на лечении гораздо больше бойцов, чем они могли вместить. Большой эвакогоспиталь находился на территории кожевенного завода, где можно было лечить две тысячи человек единовременно, но иногда эта цифра достигала и пяти тысяч.
Когда бойцов погружали на пароходы, там уже работали сортировочные пункты. И если раненый не мог доехать до города, его снимали с судна по дороге. Поэтому многие эвакогоспитали действовали по ходу движения эвакуационных судов, причем, только во время навигации. Таким образом, количество раненых бойцов, прибывающих в Осташков водным путем, было гораздо меньшим, ведь многие оставались в госпиталях по берегам. За период навигаций с 1941 по 1944-й год пристанью Осташков было перевезено 140 тысяч военнослужащих и раненых бойцов. Только лишь в одном 1942 году – 68 тысяч бойцов, в 1943 году – 54 тысячи, ну а в навигации 1944 и 45-го годов эти цифры в разы меньше, всего лишь 18 тысяч. Было перевезено для госпиталей топлива — 6 тысяч тонн, госпитального имущества — полторы тысячи тонн.
Изложенные в выступлениях факты и цифры — это только лишь малая часть трудового и ратного подвига селигерских водников во время войны. И очень важно сейчас восстановить каждую деталь, каждый эпизод. Чем больше проходит времени с той поры, тем значительней величие подвига и героизма водников. Как говорится, большое видится на расстоянии. Эта тема неисчерпаема, и охватить ее на одном мероприятия просто невозможно. Но хотя бы попытаться отдать должное героизму земляков — наш долг. И один из шагов к достижению этой цели — установка мемориальной доски на здании пристани. Не хочется давать оценку отношения к героической истории селигерского края со стороны руководства ОАО «Тверской порт». Но хочется верить, что здравый смысл все-таки победит, и в этом вопросе будет достигнуто соглашение.
Говоря об истории пристани «Осташков», нельзя не сказать о том, как тесно она связана с жизнью осташей. Пароходы и теплоходы когда-то были единственным транспортным средством на территории района. На пристани трудились целые рабочие династии. Здания речного вокзала (и старое, и новое, удачно вписавшееся в окружающие постройки) всегда были знаковыми для города. А сейчас причал пристани закрыт на замок. И осташам остается только смотреть через кованую ограду на некогда любимые и знакомые виды. Это все оказалось в частной собственности. О том, как это произошло, уже нет смысла говорить. Но еще не поздно восстановить справедливость и добиться, чтобы пристань снова стала доступной для осташей и гостей города.
Наталья КАБАНОВА