Есть что-то символическое в том, что день чествования медицинских сестёр стоит совсем рядом с датой Великой Победы
Вчера, 12 мая, отмечался Международный день медсестры. Учрежденный в 1899 году, он был приурочен ко дню рождения основательницы службы сестер милосердия Флоренс Найтингейл, которая стала национальным героем Англии, спасая британских солдат во время Крымской войны.
Нелишним будет заметить, что в годы крымской кампании 1853-1856 гг. родилось и российское движение помощниц врачам и раненым. Вспомним нашу Прасковью Ивановну Орлову-Савину, которая была награждена двумя медалями – на Георгиевской и на Андреевской лентах — за проявленное мужество и милосердие.
Мы продолжаем рассказ о наших землячках, которые в годы Великой Отечественной войны прошли трудный путь, оказывая помощь раненым, творя чудеса милосердия. Наша сегодняшняя героиня – Клавдия Павловна Тихомирова (1923 – 2008).
Солдат с косичками
Она родилась на берегах Стержа. Ее бабушка служила в господской усадьбе в Ивановском; будучи простой крестьянской, обладала высоким чувством собственного достоинства. Когда в 1941 году на хутор близ Коковкина пришли фашисты и стали выселять из дома, гордая старуха не покорилась. За что враги ее кинули в подвал и облили кипятком. Бабушка скончалась; хутор был сожжен…
А в это время её внучка Клавочка, которой к тому времени еще не исполнилось и 18 лет, уже защищала Родину. За плечами была двухгодичная школа медсестер, работа в Осташковском райздравотделе вакцинатором. И вот это страшное слово – «война». По-другому, как пойти в военкомат, не дожидаясь призывного возраста, Клава Зайцева – маленькая, с рыженькими косичками — свой долг не понимала. Так вот она с 8 августа оказалась в рядах защитников Москвы, под Звенигородом. Страшные дни осени сорок первого, тяжелые потери, враг на подступах к столице. Уход за ранеными, в редкие свободные часы – дежурство на крышах, предотвращая возгорания от «зажигалок»…
Смерть ходила рядом
Врага от Москвы отогнали, и её перевели в полевой госпиталь 53-й армии под Молвотицы. Совсем рядом с родными местами служить пришлось. В район Черного Дора поступало много раненых. Враг не дремал, и бомбежки были ожесточенные – не только железной дороги, но и палаток с красными крестами. Смерть ходила рядом. Клавдия Павловна вспоминала: «Спали попеременно с другой девушкой на одной койке. И вот возвращаюсь с дежурства – а стена разворочена, напарница убита осколком…».
Однажды в расположении госпиталя с женщиной-врачом пробирались из одного помещения в другое для оказания срочной помощи раненым. И тут налет. Доктора всю изрешетило осколками. Клавдия Павловна чудом уцелела (женщина упала на нее, тем и спасла жизнь), но получила тяжелую контузию. Оказалась в сортировочном госпитале в Березове. Хотели отправить дальше на лечение, но она упросила оставить поближе к родным местам. На четыре месяца выбыла из строя. Молодость взяла свое, а вот с годами контузия дала о себе знать, сказалась на зрении и слухе.
По выписке вернулась уже не в полевой, а в эвакуационный госпиталь – под Старую Руссу, потом в Осташков. Чуть дальше от передовой, но те же бомбежки, тот же изнурительный труд… Операционные, а значит, и самые тяжелые раненые располагались на втором этаже зданий, и им, девчонкам, приходилось таскать носилки по лестницам. Операции, перевязки, процедуры. Уставали так, что не чуяли под собой ног, держались за стенки…
С осташковским эвакогоспиталем пошла Клавдия по дорогам войны, к Победе. Прибалтика, Восточная Пруссия. «Когда шли тяжелые бои за Берлин, в наш госпиталь под Кенигсбергом шел такой поток раненых, что не выходили по пять дней из операционной. Однажды раздала градусники в палате, и буквально сползла на стул и заснула. Разбудил старшина, который шел на поправку; сам собрал градусники…». Да еще напасть: под Паневежисом почти весь состав свалился с тифом. И Клавдию Павловну тоже не обошло; помнила, как обрабатывала поступившего лейтенанта, и под манжет рукава халата заползло насекомое…
— Мама практически ничего не рассказывала о войне, — говорит дочь, Вера Георгиевна Киселёва. – Очень тяжело и страшно было. Особенно тягостными были потери уже после Победы на освобожденных территориях. Солдат-освободителей, возвращавшихся на Родину, по пути могли встретить и предательский нож в спину, и пуля.
Домой!
Победу Клавдия Павловна встретила в Восточной Пруссии, в Тильзите (ныне город Советск Калининградской области). Но только 23 сентября вышел приказ о демобилизации.
Домой! Но где тот дом? Хутор сгорел, маму приютили родственники. Прасковье Ивановне Зайцевой пришлось много претерпеть за эти годы: гибель матери от рук палачей-фашистов, погибший муж под Старой Руссой, пропавший без вести сын где-то в Прибалтике, постоянная тревога за дочку. На работу в райздравотдел Клавдия Павловна вышла через неделю после возвращения в Осташков. А со временем забрала мать к себе.
С 1945 по 1957 год Клавдия была операционной сестрой. Фронтовой опыт сестер милосердия был очень востребован: выдержка, умение четко выполнять задачи, практика выхаживания послеоперационных больных. Довелось работать с прекрасными хирургами, также прошедшими фронтовыми дорогами, – Михаилом Ефимовичем Кравченко, Григорием Львовичем Цируликом. А с Александром Петровичем Морозовым, который прошел путь от врача сельских больниц Осташковского района до главврача первой областной клинической больницы, впоследствии даже соседствовали на Пролетарской улице.
Но аллергия не позволила дальше работать в операционной, и в 1957 году Клавдия Павловна Тихомирова перешла в инфекционное отделение, где со временем заняла должность старшей медицинской сестры.
Так хотелось жить!
Как и у многих людей того поколения, послевоенные годы были непростыми. Своего жилья не было, приходилось снимать частные квартиры. Пришлось Клавдии пережить в это время и личное горе. Вышла замуж, родила сына Анатолия. Когда сынишке было полгода, ее муж, милиционер линейного отдела Александр Тихомиров погиб при задержании вооруженного бандита.
А на молодые годы второго супруга нашей героини Георгия Михайловича Фомина пришлось другое несчастье: в первые месяцы войны он был по доносу арестован и едва не сгинул в лагере от голода и непосильного труда. Спасли навыки чертежника и определенные технические знания – был переведен в «шарашку». И хотя впоследствии был реабилитирован, душевная боль от несправедливости не отпускала до конца жизни…
И все же было в них, в победителях, прошедших через лихолетья, что-то особенное: сопереживание, участие, готовность к самопожертвованию. «Мы маму практически не видели, — говорит Вера Георгиевна. – Едва придя с дежурства, она отправлялась по соседям – делать уколы, оказывать медицинскую помощь. У нее были очень чуткие руки: мгновенно попадала в вену. Ее знали и уважали многие, и она никогда никому не отказывала в помощи и поддержке».
Добрый след на Земле
…Шли годы. Выкупили старенький небольшой домик, построили дом побольше. Вырастили и выучили детей. По просьбе дочери помочь с маленьким сыном, в 1981 году Клавдия Павловна Тихомирова оставила дружный коллектив инфекционного отделения. Но впоследствии еще не раз выходила на подмену отпусков. А как же! Она столько вложила своих душевных сил в каждую из медсестричек, санитарок, которые приходили в отделение. Занималась общественной работой; к ее военным наградам – медалям «За боевые заслуги» и «За отвагу» — добавились значок «Отличник здравоохранения», юбилейные медали.
Последние годы пандемии короновируса высветили особенности работы в условиях быстро распространяемых инфекций. Но разве раньше было легче?! Болезнь Боткина, дизентерия «заполняли» под завязку корпус отделения. И всегда – особые требования к санитарному состоянию, постоянные проверки.
Клавдия Павловна Тихомирова прожила долгую жизнь – 85 лет; порадовалась двойняшкам-правнучкам. До сих пор ее вспоминают только добрым словом – и близкие, и коллеги по работе, и соседи. Вот это и есть то, что называется высоким словом: МИЛОСЕРДИЕ.
Наталья Николаева