Недавно горожане радовались, наблюдая, как на всеми любимой прогулочной улице Евстафьевской расчищаются участки под новое строительство. Но радость продлилась недолго.
Оба участка расположены неподалеку друг от друга, один на пересечении бульвара с переулком Любы Морозовой, второй – на перекрестке с переулком Любы Богомоловой. И обе площадки для строительства постигла одна и та же участь – быть обнесенными двухметровым глухим забором из коричневого профнастила.
Профнастил – это практичный и долговечный строительный материал для кровли, облицовки и возведения ограждений. Вместе с тем, совершенно неуместный в исторической части города.
Можно было бы в надежде на лучше предположить, что заборы эти временные и возведены только на период строительства. Однако бетонная заливка в их основании говорит об обратном, о том, что ограждения отныне здесь навсегда. Замечательно, если владелец участка хочет отгородить пешеходную улицу от активно идущей стройки. Однако правильно ли оставлять ограду после ее завершения и полностью прятать за забором свой дом в исторической части города, где издавна использовалась четкая прямоугольная застройка с расположением фасадов строго по красной линии? Остается надеяться, что хозяева их когда-нибудь уберут. Впрочем, есть в городе несколько заборов, которые гордо несут на своих могучих пролетах аккуратную (и явно рассчитанную на долгую эксплуатацию) табличку с надписью «Временное ограждение».
На постсоветском пространстве отчего-то популярны огромные заборы, полностью скрывающие не только двор и постройки на нем, но и главный дом вместе с фасадом. Не берусь точно выяснить, откуда эта традиция взялась. Могу лишь предположить, что в прошлом (должно быть, в лихие девяностые) на улицах было очень опасно, по ним ходили дикие животные и банды вооруженных рекетиров, от которых можно было спастись только за огромным глухим забором. Вместе с тем, дом моих родителей, например, почему-то стоит фасадом вдоль красной линии, а через широкие окна можно наблюдать, что происходит во внешнем пространстве. Правда дом этот многоквартирный, хоть и небольшой.
Хочется напомнить, что такая ограда хоть и дает защиту от лютых волков и лихих людей, но одновременно портит вид улицы, блокирует доступ к дому для экстренных служб в случае чрезвычайной ситуации, лишает жильцов обзора на окрестности. А еще сам собой возникает вопрос: может ли циклопический забор означать, что у владельца тщательно огороженного и скрытого от глаз участка совесть не чиста и есть, что скрывать?
В странах запада, например, в районах частной застройкой заборы устанавливаются не перед домом, а с его обратной стороны. Таким образом, ограда скрывает двор, в котором владелец может заниматься своими делами, а фасад дома при этом просматривается с улицы. Но ограды в целом жители этих стран не очень уважают. Считается, что глухой забор, отгораживающий от соседнего участка, может обидеть соседей и испортить с ними отношения. Также ограда может вызывать неприятные ассоциации с военными или другими режимными объектами. В конце концов, не отгораживаясь от соседей и от внешнего мира, можно сэкономить и выстроить что-то более полезное. Также отличным вариантом может быть живая изгородь или невысокий заборчик, который ненавязчиво обозначает границы.
Требования к постройке домов (чтобы они выходили фасадами на красную линию улицы) прописывается в локальном законодательстве каждого отдельно взятого субъекта. Вероятно, такое требование раньше было в генеральном плане Осташкова, ведь город во все времена был известен своими ровными, как по линейке проложенными улицами. Однако в настоящее время стало появляться все больше участков, которые этому требованию не соответствуют.
Мрачная традиция ограничивать собственный кругозор идет из глубины времен. Замкнутость как образ жизни. «Я никого не касаюсь, и меня пусть никто не касается». Традиционная осташковская застройка призывает быть в большей степени открытым миру, но все равно возникает непреодолимое желание от него отгородиться.
Стоит задуматься, только ли соседям и случайным прохожим перекрывает обзор ваша ограда. Ведь внутри она еще более некрасивая, чем снаружи.
Евгений Крылов