В деревне с не самым оптимистичным названием Конец за высоким забором виднеется большая вывеска «Магазин «Околица». В щель забора просовываются три любознательные козьи мордочки. Следом непоседы пытаются пропихнуть навстречу гостям всё остальное. Не выходит. Подкоп вырыть не догадались.
Пока мы наблюдали тщетные попытки козлят познакомиться с нами поближе, загремела металлическая дверь. Нас поприветствовал улыбчивый молодой человек. По правде говоря, мы были одержимы любопытством ничуть не меньше, чем уже скрывшиеся в глубине фермы парнокопытные.
Как, когда и почему в деревеньке у озера Серменок оказался черногорец по имени Владан Тодорович? Что вдруг подвигло его заняться животноводческой фермой?
— Обосновался здесь и занялся животноводством год назад, — на вполне грамотном русском и совсем с небольшим акцентом рассказывает Владан. — Прежде бывал на Селигере только в качестве туриста. Родом я из Черногории. Занимался там ресторанным бизнесом. И в этой своей роли однажды получил приглашение поработать в Москве управляющим. В прошлом году я ушел из этого бизнеса, и мой друг Александр предложил мне: «Селигер активно развивается, давай поедем и посмотрим, что мы можем там создать». Определенные идеи у нас к тому моменту уже были. День за днем они развивались. Вместе с партнером мы инвестируем средства, которые зарабатываем в Москве.
Там я продолжаю заниматься изготовлением бутафорских изделий, оформлением сцен и подготовкой крупных мероприятий. В этом году с мероприятиями и праздниками все было непросто. Пандемия внесла свои коррективы, и потому нам не удалось еще воплотить всё то, что мы планировали на этой территории для быстрого старта. Пока мы работаем здесь втроём. Можно сказать, что в тестовом режиме.
Мимо магазина, в котором помимо прочего располагается пекарня, мы подошли к гостевому домику. Точнее, по задумке Владана, вскоре он может стать одним из нескольких гостевых домиков на участке. Здесь же должна появиться баня. Ну а пока на всей этой выщипанной под газон территории весьма вольготно чувствуют себя пернатые. По двору группками гуляют гуси и индюки. На небольшом живописном прудике плавают подсадные утки, которых мы уж было приняли за диких.
— Ресторанный бизнес, оформление торжеств – это понятно, но как вы отважились на животноводческую ферму? – не выдержав, спрашиваю у Владана, который всё же мало внешне походил на фермера в нашем традиционном представлении.
— Мои родители всегда содержали своё небольшое хозяйство. Этот труд знаком мне с раннего детства. И любовь к нему сохранилась. Оказавшись в этих краях, я был немало удивлен, что вокруг не встретишь кур и гусей. Только собаки и борщевик. Это странно, ведь всюду бескрайние поля. Да и в деревнях много мест, где всем этим можно заниматься. Недавно я был в Тульской области, и там картина иная. Поля не пустуют. Они засеяны.
Миновав первый участок, мы пересекли дорогу и подошли ко второму. Им практически безраздельно правят разных пород куры. Так нам показалось, но вскоре откуда-то появилась корова по кличке Бурка. Она должна была стать тушёнкой. С этой целью приобреталась, но забивать стало жалко.
— Животные капризные, как дети малые, — поглаживая вышедшую к хозяину Бурку говорит Владан. — Требуют внимания и заботы. Бурка, если нуждается в нём, может на уши всю деревню поставить. Любит вот, чтобы её гладили. Словно котёнок или собака.
Слушая рассказ Владана про породы кур, их поведение в нашем климате, здоровье и яйценоскость – нюансы, которые мы оставим за рамками публикации – наблюдая за тем, как он относится к животным, мы всё больше и больше убеждались, что он занят любимым делом и дело это ему удаётся.
А затем я вспомнил про итальянца Пьетро Мацца, который основал в Медном сырную ферму, и некоторых наших соотечественников из глубинки, которые неустанно повторяют, что фермерство в России — дело неблагодарное и убыточное.
– Почему вы не побоялись вложить средства в это предприятие, а местные чаще всего относятся к фермерству с подозрением и считают невыгодным?
— Я очень не хотел бы кого-то обидеть, но, мне кажется, что люди здесь живут довольно расслабленно. Немногие ставят себе какие-то цели, желают развиваться и двигаться вперед. Получается что-то вроде: «Денег нет, ну и ничего страшного, посижу подожду, когда появятся». Что касается рентабельности, то, да, возможно, в таком масштабе как это есть у меня сейчас – это не очень выгодно, но я уверен, что бизнес может стать успешным в ближайшей перспективе, если этим жить и усердно работать.
Продукты с фермы, а это помимо мяса, яиц, хлеба еще и овощи, пока продаются только в небольшом магазине «Околица». Покупают фермерские продукты туристы. Жители деревни Конец пользуются автолавкой.
— Вторая точка реализации может появиться в Осташкове, — мы плавно подошли к вопросу о планах. – А еще есть у нас идея создать в деревне Гуща типи-кемпинг (типи — традиционное название переносного жилища кочевых индейцев, — прим. ред.). Мы взяли в аренду 1,5 гектара соснового бора и хотим создать максимум удобств для отдыхающих. В следующем сезоне планируем запустить пять таких индейских домиков. Каждый может принять до шести гостей. Сейчас готовим для них территорию.
Обсудив с Владаном проблемы, с которыми сталкиваются фермеры, а это прежде всего необходимость ездить за справками за тридевять земель, теряя целые дни, мы попрощались. Уходили также в сопровождении не утративших интерес к гостям коз. Покидая деревню Конец, мы обратили внимание, что вопреки названию, она живёт и здравствует. Совсем не выглядит заброшенной. В ней много добротных домиков и везде что-то строится и обустраивается.
Андрей РЯБОЧКИН