Недавно в «Селигере» была напечатана статья про социального работника Наталию Апрятину. Во время встречи с корреспондентом Наталия рассказала о своей подопечной Татьяне Михайловне Федосенко. «Она вам столько интересного может рассказать, у неё — удивительная память, а какая непростая жизнь! Обязательно напишите про неё».
Грех было не воспользоваться возможностью и вот я в гостях у Татьяны Михайловны.
Удивительно цепко схватила память женщины моменты о военном детстве, юности и трудовых буднях. Уютно устроившись в кресле, внимательно слушаю.
— Родилась я 31 января 1938 года в Смоленске, — начала рассказ Татьяна Михайловна. — С началом войны мама, я и старший брат Володя решили перебраться в деревню Алфёрово к бабушке с дедушкой, которые жили в пяти километрах от Вязьмы. К этому моменту мой отец Михаил Иванович, военный офицер, находился на службе. К сожалению, с войны он не вернулся.
На второй день после приезда, мама отправилась в Вязьму к сестре. Шла по городу, а на улицах — пусто, кто уже уехал, а кто спрятался в подвалах да подполах. Встретила наших солдат, они и сказали, что в трёх километрах от Вязьмы — немцы, которые буквально по пятам идут за бойцами Красной армии. Всем жителям необходимо было срочно покинуть местность.
Как семье военного офицера нам предоставили машину, в которую мы и мамина сестра с детьми погрузились в чём были, так как времени на сборы не было.
Привезли нас на станцию. Мы сели в переполненный вагон и поехали сначала в Москву. Помню, что поезд никак не мог остановиться, немцы бомбили и поезд всё катился по рельсам.
Каждый день по составу ходил солдат с ведром супа и разливал его в банки, плошки, в то, что нашли в поезде. А ложка всего была одна. Вот каждый и ждал, когда до него дойдёт очередь, чтобы получить ложку.
Когда, наконец, доехали до Москвы, то оттуда нас отправили в Башкирию, где мы остановились в пустующем доме в деревне Суслово. Никаких кроватей в доме не было, спать пришлось на ломаных дверях.
Мама — Вера Семёновна — устроилась на полставки в колхоз счетоводом, за что ежедневно получала пол-литра молока. Эту мизерную порцию приходилось делить на четверых детей. Пока мама работала, тётя Таня сидела дома с детьми.
Мы обрабатывали огород, правда копать его приходилось маме, так как у тёти была больная нога. Из картофельных глазков сажали картошку. Даже огурцы сажали, но трогать их нам не разрешали, а только смотреть, и мы выполняли это строжайшее правило. Наблюдали за тем, как растут огурцы и ни разу к ним не притронулись.
Был и такой случай. Мама где-то раздобыла гуся и разделила его на сорок частей. Каждый кусочек — со спичечный коробок. Мы долго питались тем гусем, благодаря чему и выжили.
Помню и такой момент небогатого военного детства. Как-то после обеда мы все встали из-за стола, а Володя остался сидеть. Мама подумала, что он заболел, взяла его за руку, вывела из-за стола, чтобы осмотреть. И тут увидела, что штанишки сзади прохудились и в прореху было видно худенькое тельце.
В 1943 году мы вернулись в Алфёрово. К тому времени дедушки уже не стало. Мама поехала в Смоленск разведать обстановку. По приезде увидела, что на месте нашего дома зияет огромная воронка от снаряда. Возвращаться нам было некуда. Остались в Алфёрово.
Там когда-то была духовная семинария. Так вот, в одном из строений семинарии была открыта начальная школа, а в другом — семилетняя. В школе было печное отопление, примитивно сколоченные парты и скамья. Дров не хватало, так как заготавливать их было некому, мужчин в деревне не было. Поэтому зимой в школе было очень холодно. В чернильницах замерзали чернила, и мы отогревали их своим дыханием. Отогреешь, макнёшь перо, а пока пишешь, чернила снова замерзают.
Со времён духовной семинарии осталась липовая беседка — в кружок посаженные липы, внутри кружка — скамейки. Во время цветения лип, воздух в беседке и вокруг неё наполнялся медовым ароматом.
— А что было после того, как окончили семилетку?
— Отправилась в Вязьму продолжать обучение. Мама специально для этого сняла нам с братом квартиру. Окончив десятый класс, поступила в Горьковский институт инженеров водного транспорта. Хотела в институт морского транспорта. Но такой был только в Одессе.
Бывало, подойду к карте смотрю: где я, а где та Одесса! Как подумаю, какой путь предстоит каждый раз проделывать, чтобы приехать в гости к маме. Времени на помощь родительнице совсем не оставалось, вот и выбрала Горький. Брат Володя окончил в Горьком электромеханический техникум.
Пока училась в институте, познакомилась с молодым человеком по имени Виктор, вышла замуж, родила сына. По окончании института, уехала на работу в Рязанскую область.
— Татьяна Михайловна, а как же вы в Осташков-то попали?
— Судьба привела в 1966 году. Тогда я работала в подразделении Московского речного пароходства. Нас обязали разработать мероприятия по развитию курортной зоны в Осташковском районе.
Меня пригласили в отдел кадров и предложили съездить в Осташков, чтобы понять, смогу ли я там остаться работать. Приехала в октябре и была поражена невероятной красотой здешних мест. Для меня устроили прогулку на катере по озеру, а вокруг — жёлто-зелёные берега, чистейшее небо и голубая вода.
С мужем растили уже двоих сыновей, и менять привычный уклад жизни было нелегко. Но в Москве объяснили, что в Осташкове — большой объём грузоперевозок, а значит и большие перспективы. Убедили.
И вот мы в Осташкове. Город разрастался, строились многоквартирные дома. Нам пообещали жильё. Пока ждали очереди на квартиру, жили в мастерских пристани. Муж Виктор — замечательный столяр, устроился там же на работу, а я — диспетчером. Была и старшим диспетчером, со временем приходилось заменять и начальство.
Позже Виктор Григорьевич устроился мастером производственного обучения в училище, откуда и вышел на пенсию.
В квартире стоит добротная мебель, сделанная руками мастера. А на дачном участке в своё время он построил замечательный дом, в создании которого проявил себя не только как умелый строитель, но и прекрасный резчик по дереву, так как дом изобилует множеством резных элементов как на фасаде, так и внутри.
— Татьяна Михайловна, вы ведь дослужились до руководящей должности.
— Да, десять лет была начальником пристани. При мне построили ныне существующий причал — 438 погонных метров и восемь причалов в районе. Полностью произошло обновление речного флота. Обновился и
командный состав. С руководящей должности и ушла на заслуженный отдых. Всего же пристани «Осташков» я отдала 20 лет трудовой биографии, — говорит Татьяна Михайловна.
Жизнь не всегда проходит так, как хотелось бы. Иногда она преподносит неприятные сюрпризы. Вот и на долю нашей героини выпало немало трагических моментов. Ей довелось пережить мужа и двоих сыновей.
Сейчас Татьяну Михайловну навещает сноха Юлия; также бабушка часто созванивается с внуками, которых у неё четверо. Не забывает подопечную и соцработник Наталия Апрятина, которая, помимо прямых рабочих обязанностей, частенько беседует с Татьяной Михайловной по душам, а ещё любит слушать рассказы о её жизни, в которой были военное детство, радости и горе. Так что несколько раз в неделю у нашей героини есть внимательный слушатель.
Прощаясь, спросила свою собеседницу, чем будет заниматься, когда я уйду. «Найду, чем заняться. Хлопот всегда хватает, без дела не сижу», сказала она.
И это хорошо, что, несмотря на возраст, есть силы, чтобы хлопотать по хозяйству. Дай вам Бог, Татьяна Михайловна, крепкого здоровья и долгих лет жизни.
Ирина ТИНУС
Фото автора и из личного архива Т.М. Федосенко